top of page

Линдси Герман -Что не так с теорией патриархата?


«Под патриархатом мы подразумеваем систему, в которой все женщины угнетены. Угнетение является тотальным, затрагивающим все аспекты нашей жизни. Как классовое угнетение предшествовало капитализму, так и наше угнетение так же ему предшествовало» «Красные женщины» (социалистическая феминистическая газета, существовавшая с 1976 по 1981 год)

Большинство социалистов и феминисток считают, что угнетение женщин отделено от классовой эксплуатации. Они утверждают, что класс может объяснить определенные аспекты общества, в котором мы живем - бедность, неравенство, экономическую систему капитализма. Однако по их мнению это не даёт объяснения тому, почему половина человечества особенно притесняется и дискриминируется как женщины. Они объясняют это существованием системы, параллельной различным формам классового общества, системы патриархата.

Утверждается, что класс и патриархат - это двойственные системы, с которыми нужно бороться отдельно. Поэтому феминистки утверждают, что борьба с патриархатом не может быть частью борьбы за социализм (против классового общества). Вместо этого движение должно состоять из отдельной борьбы женщин против мужчин, чтобы победить патриархат.

Что подразумевается под термином «патриархат»? Буквально это означает «власть отца». Иногда его используют для описания некоторых ранних форм семьи. Карл Маркс использовал его специально для описания определённого типа семьи, а именно системы домашнего хозяйства, в которой обычно мужчина-глава семьи контролировал всю семью и то, что они производили.

Но феминистки редко имеют в виду это, когда используют этот термин. Иногда они используют патриархат для описания мужских шовинистических идей. Это просто мысли в головах мужчин или, возможно, социальное определение гендера - то, как мальчики и девочки изучают свои соответствующие половые роли.

Это определение основано не на каких-либо материальных факторах, а просто на формах ложного сознания. Таким образом, чтобы преодолеть патриархат, нужна идеологическая борьба.

Выводы анализа знакомы - женщинам нужно повысить осознанность, чтобы понять свое угнетение. Мужчины нуждаются в перевоспитании своего сексизма. Это, в сочетании с более справедливым распределением работы по дому и ухода за детьми, может помочь преодолеть патриархат как идеологическую систему.

Если эти выводы неудовлетворительны, то это потому, что они основаны на неудовлетворительной теории. Угнетение женщин очень часто выражается, а иногда даже устаналивается в виде идей. Но эти идеи не плавают в вакууме. Они проистекают из материальных условий, в которых люди живут и работают. Проблема с помещением патриархата просто в царство идей состоит в том, что это не объясняет, откуда эти идеи берутся.

Ограничение теории состоит в том, что она полностью идеалистична. Она отделяет материальные обстоятельства от того, как меняются идеи, и, следовательно, подразумевает, что угнетение женщин и мужское господство неизменны, независимо от того, какие социальные потрясения происходят. Хотя эта идея является ядром теории, большинство социалистических феминисток также пытаются поместить патриархат в исторический контекст. Они понимают, что угнетение женщин, например, в феодальном обществе принимает иные формы, чем в капиталистическом обществе. Поэтому они предпринимают попытку материалистического анализа того, почему угнетение женщин продолжается, несмотря на переход от одного способа производства к другому.

Одно из наиболее распространенных объяснений состоит в том, что в то время как переход от феодализма к капитализму предполагает разрушение старых классовых отношений и создание новых, семья переживает этот переход более или менее без изменений.

Шейла Роуботэм в своей книге «Сознание женщины, мир мужчины» утверждает, что труд внутри семьи на самом деле является «способом внутри способа» производства, и что отношения жены с мужем при капитализме сравнимы с отношениями между вассалом и его хозяином в феодальной эпохе.

Салли Александер определяет это иначе, говоря, что докапиталистическое разделение труда в семье переносится на капиталистический рынок труда. Французская феминистка-сепаратистка Кристин Дельфи утверждает, что существует два различных способа производства: промышленность и семья. В семье женщины полностью подчинены мужчинам, которые, по ее мнению, составляют отдельный от женщин класс.

Практический вывод прост: в то время как мужчины и женщины должны объединяться для борьбы с капиталистической эксплуатацией, женщины должны вести вторую отдельную борьбу против мужского господства. Проблема с этим аргументом заключается в том, что семья рабочего класса во время и после промышленной революции в своей основе совсем не та, которая существовала до этого. Система домашнего хозяйства раньше была такой, при которой семья производила как предметы для собственного потребления, так и товары для рынка.

Уничтожение английского крестьянства, значительно ускорившееся в конце 18 века, повлекло за собой разрушение домашнего производства, которое было перенесено на фабрику и мельницу. Это привело к значительному ослаблению патриархальной власти в семье, поскольку старые семейные отношения перевернулись с ног на голову.

Кустарные ткачи-мужчины были выбиты фабричным производством, на котором работали женщины и дети. Каждый член семьи был выброшен на рынок труда в качестве индивидуального наемного работника. Семья как единица домашнего производства исчезла. Увеличилось бродяжничество, особенно среди женщин. Законодательные ограничения лишали крестьянство каких-либо средств к существованию с земли, поэтому они были вынуждены перебраться в города. Установление Закона о бедных привело к «бастиллиям» - рабочим домам, начиная с 1830-х годов, и стало дополнительным стимулом для каждого члена семьи работать, а так же к низкой заработной плате.

Старая семья была разгромлена очень жестоко. Её распад был настолько велик, что современные наблюдатели, включая Маркса и Энгельса в 1840-х годах, полагали, что она исчезнет полностью. В качестве доказательств приводились младенческая смертность (каждого четвертого ребёнка) и отсутствие какой-либо домашней жизни. Эту позицию ещё больше подтверждал рост числа периферийных работ, которые возникли вокруг хлопковой промышленности Ланкашира: няньки для детей, производство пудингов и т.д., которые были призваны помогать женщинам-рабочим фабрик.

Немыслимо, чтобы такие социальные преобразования могли происходить без фундаментальных изменений в самой семье. Семейный способ производства вовсе не оставался феодальным, а напротив, выросла отчетливо капиталистическая форма семьи. В чем заключались её основные особенности?

Во-первых, все меньше и меньше связи с производством. Работа и дом были синонимами в большинстве форм классового общества. Одна из черт капитализма - их почти полное разделение.

Во-вторых, по мере того, как домашнее производство уменьшается и практически исчезает, все больше и больше вещей, когда-то производимых дома, покупаются как товары. Это касается изготовления одежды, выпечки и пивоварения, которые сейчас обычно выполняются дома только в качестве хобби.

В-третьих, наиболее важной характеристикой семьи сегодня является воспроизводство рабочей силы, обеспечивающее физически сильный, здоровый и социализированный рабочий класс, который будет эксплуатироваться классом капиталистов. Следовательно, домашний труд выполняется не для обслуживания отдельных мужчин, а для косвенного вклада в производство прибавочной стоимости для капиталиста.

Семья при капитализме - это не отдельный способ производства или способ воспроизводства, а неотъемлемая часть самого капиталистического процесса. Но если семью можно объяснить потребностями капиталистического общества, может ли это также объяснить угнетение женщин? Опять же, большинство феминисток возразят, что это невозможно.

Все более популярная точка зрения состоит в том, что угнетение заключено в капитализме через действия самих мужчин. Американскаяфеминистка Хайди Хартманн говорит, что угнетение коренится в разделении труда, которое либо полностью исключает женщин из общественного производства, либо ставит их в невыгодное положение. Эта дискриминация вызвана патриархальным союзом между рабочими-мужчинами и капиталом.

«Мы определяем патриархат как набор социальных отношений, которые имеют материальную основу и в которых существуют иерархические отношения между мужчинами и солидарность между ними, которые позволяют им, в свою очередь, доминировать над женщинами. Материальной базой патриархата является мужской контроль над женской рабочей силой. Этот контроль поддерживается за счет исключения женщин из доступа к необходимым экономически производительным ресурсам и ограничения женской сексуальности»

Союз капиталистов и рабочего класса принял форму того, что только мужчины имели доступ - через свои профсоюзы - к наиболее ценной квалифицированной работе. Мужчины также имеют «Защитное законодательство» (список запрещённых профессий), исключающее женщин и детей из определенных видов работы и, таким образом, обеспечивающее выплату «семейной заработной платы» (зарплата одного человека, достаточная чтобы прокормить семью), гарантирующую, что женщина будет зависеть от мужчины.

Но аргументация Хартман, хотя и широко принята, просто ошибочна. Практически на протяжении всего девятнадцатого века большинство мужчин даже не состояло в профсоюзах. Лишь незначительное меньшинство квалифицированных рабочих были там. Остальные - неквалифицированные, иммигранты или женщины, были исключены.

Хотя были примеры грубого мужского шовинистического отношения к работающим женщинам, совершенно необязательно прибегать к сексистским идеям для объяснения этого исключения женщин. Это можно объяснить тем, что выход женщин на традиционные профессии очень часто сопровождался ухудшением условий труда и снижением заработной платы всех работников. Защита условий труда - гораздо более вероятное объяснение, чем патриархат. Например, оплата труда переплетчиков книг в середине девятнадцатого века была существенно ниже в Эдинбурге, где женщины снизили ставку, чем где-либо в Британии.

То же самое и с «Защитным законодательством». Первоначально введенное, чтобы остановить ужас детского труда на фабриках, оно было быстро расширено, чтобы полностью исключить женщин из угледобычи и большей части ночной работы.

Часто это не приносило прямой пользы мужчинам. Женщины на угольных шахтах не были в прямой конкуренции с мужчинами, потому что они выполняли разные работы. Работа женщин часто предполагала более продолжительную работу за меньшие деньги. Мужчины мало что выиграли от того, что вытеснили женщин с этих должностей. Опять же, есть свидетельства того, что исключение женщин было в значительной степени защитным механизмом рабочего класса в целом, чтобы гарантировать продолжение существования семьи рабочего класса.

Как выразилась Джейн Хамфрис, законодательство рассматривалось как средство защиты самой семьи рабочего класса. Причины этого вполне понятны. Семья пострадала от разрушительного воздействия индустриализации и практически оказалась под угрозой вымирания к 1840-м годам. И мужчины, и женщины рассматривали её консолидацию как средство сохранения своих средств к существованию и повышения уровня своей жизни.

Хамфрис утверждает, что семья рабочего класса сохранилась, потому что она отражала «борьбу рабочего класса за популярные способы удовлетворения потребностей товарищей, не являющихся рабочими, в капиталистической среде». Вдобавок семейная структура давала рабочему классу некоторый контроль над рыночным предложением рабочей силы, особенно над замужними женщинами.

Этими терминами можно было объяснить даже требование «семейной заработной платы». Заработная плата, покрывающая расходы на воспроизводство всей семьи, а не только заработную плату отдельного работника, рассматривалась как более предпочтительная по сравнению с ситуацией, когда все члены семьи работали.

Интересы рабочего класса в сохранении семьи совпадали по разным причинам с интересами класса капиталистов. Им нужна была более здоровая, образованная и более квалифицированная рабочая сила для удовлетворения меняющихся потребностей капиталистического производства, но они не хотели брать на себя фундаментальную реструктуризацию, которая требовалась бы для любого серьезного обобществления семьи.

Тем не менее, в действительности большинство рабочих-мужчин не получали «семейную заработную плату». Остальные члены семьи продолжали работать. Часто женщины продолжали работать, пока их дети были очень маленькими, и оставались дома только тогда, когда старшие дети также могли получать заработную плату. Число работающих замужних женщин увеличивалось на протяжении девятнадцатого века.

Таким образом, патриархальный заговор, на котором Хартманн основывает свою теорию, в действительности не принес пользы мужчине. Но защита семьи рабочего класса явно несла за собой свои ограничения, и эти ограничения действовали в ущерб женщинам. Джейн Хамфриз пишет:

«Трагедия состоит в том, что действие (занижение оплаты труда за счёт штрейкбрехерства, прим. пер.) не может быть контролируемо на базисе класса, вместо этого пришлось контролировать его систематически на базисе женского труда, а теоретически за счёт труда замужней женщины, таким образом укрепляя половые отношения доминантности и подчинения»

Тем не менее, продолжение существования семьи рабочего класса имело причиной вовсе не поддержание мужской власти за счёт женской половины рабочего класса. Скорее, причиной было создание защитного механизма ради всего рабочего класса.

Предполагаемые преимущества разделения труда по половому признаку для мужчин сегодня еще менее очевидны. Расширение участия женщин на рынке труда было одной из главных особенностей последних сорока лет. Замужние женщины составляют все большую часть женского рынка труда. Прогнозы на будущее предсказывают, что вместо сокращения участия женщин, их работа - и особенно работа с полной занятостью - скорее всего, станет основной областью расширения занятости в скором времени.

Таким образом, картина Хайди Хартманн выглядит все более устаревшей, когда она утверждает, что:

«Семейная заработная плата по-прежнему, как мы утверждаем, является краеугольным камнем нынешнего разделения труда по половому признаку, при котором женщины несут основную ответственность за работу по дому, а мужчины - главным образом за наемную работу ... Семья, поддерживаемая семейной заработной платой, таким образом позволяет контролировать женский труд мужчинами как в семье, так и вне её»

Большинство семей, которые вынуждены существовать только на заработную плату мужчин, относятся к беднейшим. В конце концов, именно поэтому девять миллионов британских женщин выполняют какую-то оплачиваемую работу вне дома. Женщины являются наемными работницами, и их работа не находится под патриархальным контролем их мужей. Как и мужчины, они продают свою рабочую силу на рынке. Это капитал эксплуатирует их, а не мужчины.

Но, несмотря на оплачиваемый женский труд, угнетение женщин по-прежнему остается важной чертой нашей жизни. Оно структурировано через семью, что гарантирует, что женщины работают за более низкую заработную плату, что они составляют основную часть работающих неполный рабочий день и что они по-прежнему несут основную ответственность за уход за детьми.

Дальнейшее существование семьи держится на двух китах: с одной стороны, важность, которую сами мужчины и женщины рабочего класса придают семье как отдыху от мира труда, а с другой - потребности класса капиталистов в воспроизводстве следующего поколения рабочих и поддержании нынешнего. Это материальная основа семьи и угнетения женщин.

Теоретически семья может быть упразднена при капитализме, а ее функции обоществлены, чтобы высвободить больше женщин на рынок труда и таким образом увеличить общее извлечение прибавочной стоимости. Но социальные, идеологические и экономические издержки такой реструктуризации будут настолько огромными, что маловероятно, что какой-либо отдельный класс капиталистов возьмется за такую задачу, тем более, что в действительности для них это не является необходимым.

Семья - это деспотический институт, явно несовершенный как для работодателей, так и для рабочих. Но это, вероятно, лучше и безопаснее, чем любые альтернативы при капитализме.

Таким образом, угнетение женщин связано с капитализмом двумя ключевыми способами. Средства, с помощью которых женщин эксплуатируют в качестве рабочих, задают основу их угнетению посредством выполняемой ими работы или заработной платы, которую они зарабатывают. Семья также даёт основу их эксплуатации. И угнетение, и эксплуатация, работа и семья создаются не патриархатом, а требованиями самой капиталистической системы.

Теория патриархата ведет либо к идее, что люди могут изменить свои сексистские или мужские шовинистические идеи, не меняя общества в целом, либо к сепаратизму от мужчин. Обе они вполне соответствуют реформистским идеям.

Люди, придерживающиеся таких идей, могут быть недовольны существующим положением вещей, но не могут предложить рецепта для перемен. Если, с другой стороны, мы поместим угнетение женщин в классовое общество и особенно в капитализм, тогда мы сможем понять, что борьба за освобождение женщин является частью борьбы за социализм.


октябрь 1988

10 просмотров0 комментариев

コメント


bottom of page