Поиск по сайту

То, какой глубокий кризис спровоцировала пандемия, показывает неустойчивость капитализма в наши дни. Сравнительно небольшой толчок в виде карантинных мер на 2-3 месяца пошатнул устойчивость казалось бы незыблемого и растущего гиганта и вызвал жуткую панику правящего класса. Но такая ситуация не должна удивлять при знакомстве с марксистской теорией. Капиталистическое предприятие существует не для того, чтобы обеспечивать потребности людей, а для производства прибавочной стоимости. Деньги, затраченные на производство товара, возвращаются обратно в виде денег, полученных от продажи товара по формуле обращения Д — Т — Д*. Созданная работником стоимость разделяется в некоторой пропорции между ним и капиталистическим классом, в который помимо владельца производства входят представители торгового капитала, владельцы ценных бумаг, кредиторы, арендодатели, и другие лица. Чтобы существовать, капиталу требуется непрерывное производство и непрерывное обращение товаров и денег, это составляет его жизненную необходимость. Любая заминка на этом пути может быть крайне опасна. Поэтому необходимость карантинных мер вызывает такую панику. В самом деле, если бы производство в обществе было ориентировано на обеспечение потребностей людей, то к чему такому ужасному могла бы привести такая всеобщая двух-трехмесячная заминка? Касательно большинства продуктов, общество бы только проело часть накопленных запасов. Если запасы были скудны или есть необходимость в непрерывном производстве, то такое производство с очевидностью не стали бы останавливать. В части продуктов пришлось бы временно сократить их потребление. Большинство услуг бы остановилось на время и также спокойно их можно было бы восстановить после окончания карантина. Если отель будет пустовать несколько месяцев, то потом в него все также можно будет заселиться. Если самолет простоит полгода в ангаре, подвергаясь всей необходимой технической профилактике, то он не разучится летать. Часть долгосрочных проектов затянут сроки сдачи, но не могут быть отменены. С учетом того, что карантин вводится и отменяется во всех городах и странах не одновременно, общественному производству ничего бы не угрожало. Совсем другое дело, если производство носит капиталистический характер. Работник нуждается в продаже своей рабочей силы ради существования каждый месяц. Даже если у кого-то и есть накопления, то они скудны и их потеря может сказаться катастрофически. А множество работников помимо расходов на питание и насущные потребности, связаны оплатой кредитов, аренды. Капиталист нуждается в непрерывном сбыте своих товаров и поступлении средств от продажи — для выплаты зарплаты, долгов, арендной платы и личного потребления. Всевозможные арендаторы и кредиторы также нуждаются в поступлении средств для оплаты своего потребления и своих счетов. Любая приостановка производства или обращения в одном месте будет бить по огромному количеству людей повсюду. Чем более развитым является капитализм, тем более связанной является вся эта цепочка, тем более непрерывная гребля работников, чтобы поддерживать на волнах эту лодку, в которой «плывут все» (одни, впрочем, в поте лица, другие, прохлаждаясь на солнышке). Поэтому разрыв любого из звеньев цепи является катастрофой. Что говорить о том, когда в мировом производстве поочередно происходит множество разрывов. Капитализм нуждается не только в поддержании непрерывности производства и сбыта товаров, но и в постоянном расширении, увеличении объемов производимой продукции. Но рост объемов производимой продукции не приводит к такому же успешному росту способности населения покупать всю эту продукцию, так что наблюдается перепроизводство. В тот или иной момент расширение производства встает в противоречие с теми или иными условиями самого производства или внешними по отношению к нему. Остановка расширения, тем более, как нынче, необходимость сужения, провоцирует кризис. Даже если заминка происходит в одной отрасли или стране, за ними по цепочке следуют остальные. Казалось бы, более развитое общество должно быть более устойчивым к кризисам. Но чем более развитым является капиталистическое общество, тем больше взаимосвязаны его элементы, тем больше оно подвержено кризисам, и тем глубже становятся происходящие кризисы. Нет какой-то страны, отрасли, предприятия, которые смогли бы избежать влияние кризисов. Противоречие между общественным характером производства и частным характером присвоения становится тем глубже и сильнее, чем в большей мере производство является общественным. Учитывая циклический характер экономики, кризис наступил бы и без возникновения пандемии, хотя возможно, его течение приняло бы другой характер. И уж точно другим была бы идеологическая аргументация правящего класса. Многочисленные исследователи предсказывали кризис в 2020-м году, например группа RobinGoodFellow прогнозировала наступление кризиса во втором квартале этого года, то есть собственно когда он и разразился(10). Итак, хотя необходимость в замедлении производства является временной, но препятствие на пути стремления капитала к расширению наряду с перепроизводством вызывает масштабный обвал экономики. Мы видели сначала спровоцированное кризисом чудовищное падение цен на нефть — в этом абсурдность нынешней формы капитализма, «черное золото», которое еще недавно стоило очень дорого, опускалось в цене до отрицательных величин, когда даже просто хранить его было не выгодно. Падения акций различных компаний, рост безработицы — все это вызвано не карантинными мерами, а противоречиями капиталистического производства. Громадные средства, выделяющиеся многими правительствами на борьбу с кризисом и поддержку предприятий и граждан, не сильно помогают справляться с крупнейшим обвалом. Но если пандемия и карантинные меры спровоцировали очень быстрое падение, то не следует ждать такого же быстрого восстановления после окончания пандемии. Карантин будут снимать постепенно, международные перемещения в том же объеме вернутся не раньше следующего года, возможна вторая и даже третья волна заболевания. Но помимо факторов самой болезни стоит ожидать череду банкроств, невыплат по долгам, сокращения покупательной способности населения из-за массовой безработицы, которые потянут за собой другие предприятия, которые смогли выдержать карантин и страны, которые не сильно пострадали от заболевания. Вполне вероятна вторая волна кризиса, уже чисто экономического характера, хотя прогноз того, какова в точности будет динамика кризиса и восстановления, требует более детального анализа. Более долгосрочные изменения общества могут быть совершенно разного характера, есть потенциал как для отрицательных, так и для положительных явлений. Это во многом зависит от продолжительности пандемии, от того, насколько прочно мероприятия по социальной изоляции войдут в жизнь — чем на больший срок будет растянута пандемия, чем больше у нее будет новых волн, чем позднее будет готова к массовому применению вакцина, тем больше будет влияния на экономику и социальную жизнь. В случае быстрого завершения пандемии, она будет воспринято как просто временный кризис и все рано или поздно вернется к тому что было раньше, в случае же продолжительной пандемии к разного рода мерам карантина и социального дистанцирования люди привыкнут, и те начнут входить в жизнь как новая норма. Мы также должны учитывать влияние страхов людей перед новыми пандемиями, вполне не безосновательных. Какие могут быть изменения? С учетом низкого среднего возраста, болезнь затронет бедные и слабо индустриальные страны в меньшей степени. И хотя медицина в таких странах обычно хуже, скорость распространения болезни тоже снижается из-за меньшей частоты контактов между людьми (опасные исключения — потогонные производства и разного рода фавелы). Поэтому пока мы не видим больших проблем в африканских странах, тем более что на фоне других эпидемий, с которыми часто приходится сталкиваться этим странам, COVID-19 является довольно легким заболеванием. Поэтому продолжительные изменения, которые произойдут в этих странах, будут связаны больше не с эпидемией, а с экономикой - сокращением мирового спроса на производимые товары, потерями туристической индустрии. Глубокий кризис в Европе и США может привести к уменьшению оттока мигрантов и уменьшению поступлений домой от мигрировавших людей. ООН уже прогнозирует массовый голод, помимо этого можно ожидать и безработицу, обнищание, еще более сильное, чем в богатых странах. Учитывая все эти проблемы, можно ожидать и волну массовых протестов, гораздо большую, чем та, что была спровоцирована кризисом 2008 года. Какие-то специфические изменения вызванные пандемией могут произойти в индустриально развитых странах. Хотя пандемия и оказалась препятствием на пути расширения капитала, в долгосрочной перспективе восстановление экономики сможет сосредоточиться в других областях, которые могут существовать и в условиях пандемии. Высокотехнологичное производство зачастую не требует присутствия большого количества сотрудников, многими процессами можно управлять дистанционно, контроль за работой находящихся сотрудников тоже может быть по большей части дистанционным. Можно ожидать роста инвестиций в технологии, связанные с бесконтактной доставкой, вроде дронов доставки, а также беспилотные и автоматизированные средства транспорта. Вероятен огромный рост всего, что связано с интернетом, онлайн коммуникациями и онлайн активностью. Правда, учитывая глубину кризиса капиталистической экономики, внедрение этих технологий может оказаться под большим вопросом на долгие годы. Наибольший спрос на все, что дает возможности социальной изоляции, предъявят представители правящего класса. Это могут быть изолированные дома, способные поддерживать самообеспечение (возможно, в том числе обеспечение едой и электроэнергией, а также автоматизирующие быт чтобы не контактировать с прислугой), находящиеся вне мегаполисов. Также это могут быть индивидуальные летательные средства, вроде уже созданных, но пока мало используемых дронов такси(11) — появится потребность в более быстрых перемещениях, чем на автомобиле. Богатые классы не захотят отказываться от туризма и других услуг и предъявят спрос на автоматизированные отели и другие места сферы развлечений. В целом, можно ожидать появления клубов, кафе, ресторанов, в которых богатые смогли бы дистанцироваться от масс еще в большей мере, чем ранее. Хотелось бы надеяться, что чем больше правящий класс дистанцируется от мира, тем легче он утратит свой контроль за происходящими в мире процессами, и тем легче будет его свергнуть. Можно ожидать, что средние классы тоже будут в какой-то мере вводить в свою жизнь элементы социального дистанцирования, хотя и не смогут поспевать за богатыми. Бедное население не сможет вносить какие-то изменения в сторону социального дистанцирования в свою жизнь (кроме разве что потребления онлайн сервисов вместо оффлайн), и все изменения в жизни будут зависеть от инициативы правительств и руководства предприятий. Уже сейчас начался массовый переход на удаленную работу, и хотя после окончания пика пандемии большинство предприятий планирует все вернуть, но в какой-то мере это станет привычным для многих рабочих мест. К тому же, часть предприятий, которые не смогли перейти на удалённую работу в быстрые сроки, могут подготовить возможность перехода в течение более длительного времени, введя подходящие для этого технологии. Несмотря на то, что удаленка не требует затрат времени на поездку на работу, она может оказаться не облегчением, а ударом по многим работникам. Многие предприятия начнут использовать средства дистанционного контроля за работником, что будет означать большее вторжение в личную жизнь. Помимо этого, начальство может привлечь сотрудников к работе практически в любое время, что усиливает уровень эксплуатации. Всевозможные видеоконференции во время работы также утомляют сильнее ,чем личные встречи. Для комфортной удаленной работы также требуется больше пространства в доме на одного человека — это может стать еще одним предлогом для давления со стороны бизнеса на работников. Работникам вероятно придется искать более просторное жилье, что с учетом дороговизны ипотеки и аренды жилья, будет означать большую зависимость от нанимателей и снижение уровня жизни в других сферах. Возможность поиска работников не в одном городе, а во всей стране, а то и в мире, облегчает давление нанимателей на сотрудников. Переход образования, медицины, социальной сферы в онлайн имеет риск понижения качества услуг при большей нагрузке на работника. Необходимость самостоятельно готовить, следить за состоянием рабочей техники, больше времени присматривать за детьми, которые до того были в садах и школах, помогать им с обучением — все это также приводит к росту нагрузки на работников (женщины здесь традиционно в худших условиях). Все идет к тому, что начальство будет требовать от своих подчиненных такой же «личной эффективности», производительности, при удаленке, как и в офисах, что невозможно по многим причинам, и будет приводить к большей усталости со стороны сотрудников, росту случаев выгорания, депрессии и других ментальных расстройств. С другой стороны, удаленная работа может объединять сотрудников из разных городов, регионов и даже стран в одном коллективе. Это помогает многим понять общий характер проблем у людей в разных странах, ведет к некоторому интернациональному сближению. Это может облегчить протестную активность, объединяя большое количество людей в разных городах и странах. Удаленная работа пока все еще означает гораздо меньший контроль начальства за тем, что делает сотрудник на своем рабочем месте. Зачастую такая работа может быть менее напряженной психологически, чем работа в опенспейсах, где люди набиты как сельди в бочке. Она требует большей самостоятельности и организованности от сотрудника, а значит, большей психологической независимости от руководства. Отсутствие всяческих корпоративных «мотивационных» мероприятий, промывающих сотрудникам мозг, также идет на пользу независимости работников. Удаленная работа и ее условия — поле, на котором может разгораться противостояние труда и капитала, и многое зависит от того, что смогут выбить сотрудники. Приведет ли такая форма занятости к облегчению труда или к его интенсификации, к большему или меньшему контролю со стороны нанимателей, зависит от того, готовы ли люди будут требовать своего и бороться за эти требования. Давление на сотрудников, работающих не удаленно тоже растет. Некоторые банки уже перевели часть сотрудников на постоянное нахождение на рабочем месте (12). Если такая практика распространится, то она сильно ударит по наемным работникам всех отраслей. По сути, это означает полную ликвидацию личной жизни многих людей, фактическую отмену восьмичасового дня и постоянное вторжение нанимателя в жизнь сотрудника. Судя по утверждениям, «сотрудники добровольно пошли на переезд в офис за повышенные выплаты», но вслед за подкупом могут начать использоваться и другие меры. Такие поползновения должны получить максимальный отпор со стороны работников, или это будет огромным поражением для всех трудящихся. Многие работники, рабочие места которых сохранились и не были переведены на удаленку, оказываются в худших условиях. Из-за роста безработицы, разорения предприятий, у начальства появились дополнительные рычаги давления на сотрудников, так что предприятия могут высасывать из работников еще больше соков, чем раньше. Особенно это касается тех предприятий, на услуги которых вырос спрос, как например на Amazon, откуда даже уволился один из руководителей Тим Брей, посчитавший отношение компании к сотрудникам слишком жестоким. Но надо понимать, что на одного директора, имеющего какую-то совесть, приходится десять, готовых на все ради карьерного роста, и еще множество, метящих на его место, так что надеяться на смягчение отношения топ-менеджмента к подчиненным было бы крайне наивным. И если в Amazon ввиду известности бренда скандал с отношением к работникам стал достоянием общественности, то на многих не очень больших и малоизвестных предприятиях, ужесточение отношения к работникам будет незаметно для массовой публики. Выше мы уже писали о полицейских карантинных мерах. Надо понимать, что хотя их введение и было спровоцировано пандемией, тенденция к их введению наблюдалась давно. Не будь пандемии, нашелся бы другой повод, например, массовые протесты или борьба с какой-нибудь социальной язвой, чтобы ввести такой контроль, или его бы вводили медленными шажками и без повода. Более того, подобного рода меры уже приводились в действие в той или иной мере в отдельных регионах, полицейщина била по национальным меньшинствам или иммигрантам, и в какой-то мере для привилегированных слоев населения даже полезно было бы испытать на своей шкуре подобное обращение, чтобы проникнуться пониманием к более угнетенным группам, испытывающим его постоянно. Впрочем, можно не сомневаться, что после окончания пандемии, значительную часть мер не отменят, а часть хотя и показательно отменят, но будут готовы ввести в любой момент снова. Учитывая рост безработицы и недовольства населения, правительство будет опасаться массовых протестов, и значит предпримет все возможное, чтобы убедить население остаться в «цифровом ошейнике». Хуже всего будет, если государству удастся приучить людей и сделать такие меры привычными для большинства народа. К счастью, большая часть населения явно недовольна подобного рода мерами, и можно надеяться на обострение борьбы с электронной полицейщиной. Хотя казалось бы, пандемия должна быть предупреждением для государства, что не стоит разрушать медицинскую и социальную сферу, но скорее всего без должного давления на фоне кризиса буржуазные правительства продолжат это разрушение, экономию и оптимизацию расходов. Даже если сейчас где-то идут активные вливания средств в медицину, все это может закончиться, т. к. правительство скажет, что-нибудь в духе «нет денег, они все ушли на борьбу с пандемией и кризисом» и продолжит наступление на общественную сферу. Если сейчас и идет активная разработка вакцины от COVID-19, то в долгосрочной перспективе это может сказаться на замедлении разработок лекарств от других болезней. Карантинные меры привели к сокращению выбросов вредных веществ над городами, появлялись сообщения о том, как очищаются моря, а животные появляются в городах. Но конечно, наивно было бы ожидать каких-то экологических улучшений в результате пандемии. Как только появится такая возможность, и интенсивность производства вернется к старому уровню, и вместе с ней вся загрязненность. Снижение цен на нефть может привести к более расточительному ее сжиганию. Самоизоляция заставляет людей активнее пользоваться личным, а не общественным транспортом, что тоже увеличивает загрязнения. Какие-то долгосрочные улучшения в защите окружающей среды могут произойти только при изменении способа производства. Положительные последствия пандемии можно проследить в массовых настроениях людей. Уже сейчас многие представители правящего класса, правительств, дискредитировали себя своими высказываниями и действиями. Кризис гораздо лучше вскрывает классовые противоречия, существующие в жизни. Элиты неприкрыто показывают свой людоедский характер, свое социал-дарвинистское презрение к массам людей. В то же время, героями дня становятся простые люди, борющиеся с последствиями пандемии — работники медицины, сфер обслуживания, доставки. Уже до пандемии молодое поколение проявляло меньше цинизма и индивидуализма, чем старшие поколения, активно участвуя в общественной жизни. И даже участие в самоизоляции (в данном случае, именно добровольной, а не навязанной государством «самоизоляции») в какой-то мере было общественным действием — без запретительных мер это требует сознательности и определенной выдержки от участников – прежде всего именно со стороны молодежи, в то время как старшее поколение до последнего отрицало какую-то угрозу, и продолжает отрицать и сейчас. Кризис, рост безработицы, сокращение доходов, конфликты с полицией и государством из-за принудительных мер по «самоизоляции», недееспособность буржуазного государства в борьбе с пандемией и кризисом, отсутствие или недостаток социальной поддержки — все это может привести как к массовому разочарованию и пассивности, так и к росту протестных настроений и действий. Хочется надеяться, что все происходящее не подрежет крылья росшей до кризиса социальной активности, а напротив, придаст больше энергии и радикализма. Сейчас уже начались протестные выступления связанные с кризисом, но для большей активности людям надо прийти в себя и организоваться, что требует какого-то времени. 10)См: https://postcap.noblogs.org/files/2019/11/%D0%BA%D1%80%D0%B8%D0%B7%D0%B8%D1%81%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D1%86%D0%B8%D0%BA%D0%BB-%D0%B2-%D1%81%D1%88%D0%B0-%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C-12.pdf и https://postcap.noblogs.org/archives/777 11)Например https://www.youtube.com/watch?v=u9Ggg6SsL18 12)https://www.forbes.ru/newsroom/biznes/399147-sovkombank-perevel-chast-sotrudnikov-na-rabotu-s-prozhivaniem-v-ofise

Когда на рубеже января-февраля мир стали обходить новости о массовом заражении коронавирусом в Китае и стали появляться сведения о заражениях в других странах, уже можно было предугадать, какие масштабы примет данная эпидемия. Хотя тогда еще у многих стран была возможность предотвратить или сильно уменьшить масштабы трагедии, но такой возможностью воспользовались лишь немногие государства, как например Южная Корея, Япония и Вьетнам, которые смогли извлечь уроки из предыдущих эпидемий, и теперь пожинают плоды своей предусмотрительности. Большинство крупнейших государств мира не смогли остановить массовое заражение, и это привело к заражению миллионов людей и гибели сотен тысяч. При этом реакция большинства правительств показала, что они оказались совершенно не готовы к ответственности, которой наделяют их властные полномочия. Руководители поочередно то игнорировали и замалчивали проблему, высмеивая или затыкая рты тем, кто её поднимал, то надеялись на то, что проблема решится сама, без вмешательства государства, то обвиняли во всем происходящем кого-то другого, наконец, все заканчивалось жестким карантином с сильным ограничением прав населения и другими чрезвычайными мерами, не приносившими большой пользы. При этом, авторитарные и либеральные государства не очень сильно отличались по своему поведению, хотя конечно первые гораздо более грубым образом цензурировали информацию. Что Китай, замалчивавший в течение где-то месяца происходившее в Ухани, и закончивший введением там жесточайших карантинных мер, что, например, Италия, тянувшая с карантином почти месяц, но потом начавшая прибегать к огромным штрафам и другим карательным мерам за нарушение карантина. Как видим, реакция правительств от игнорирования до паники и террористических мер больше похожа на реакцию потерянного человека, в духе отрицание-гнев-торг-депрессия-принятие, чем на реакцию специалистов, которые должны быть готовы к чрезвычайным ситуациям. Отсутствуют и единые точные данные, которыми могли бы руководствоваться как правящие круги, СМИ, так и более широкие круги населения. С одной стороны, если летальность COVID-19 достигает нескольких процентов, то почему не были моментально перекрыты большинство транспортных путей, а карантин в том или ином регионе не вводился при обнаружении первых же заболевших? С другой стороны, если действительное количество заболевших гораздо больше, чем те, кто были протестированы с положительным результатом, то летальность заболевания оказывается гораздо ниже — на уровне десятых долей процента (1). Тогда зачем вообще нужны карантинные меры, если болезнь оказывается немногим опаснее гриппа, и достаточно лишь медицинских мер и быть может только рекомендаций по снижению социальных контактов? Без точных объективных данных до сих пор сложно говорить о действительном масштабе катастрофы и её будущих перспективах, но то, что пандемия является серьезным бедствием, можно считать очевидным. Так или иначе, разумные меры, предполагали бы довольно жёсткий карантин в начале распространения заболевания, когда есть риск того, что оно представляет большую опасность, но заразившихся крайне мало, потом, по мере получения более точных данных о заболевании — снятие или ужесточение карантина в зависимости от полученных сведений о реальном уровне угрозы. В случае с чрезвычайными ситуациями почти всегда лучше «перебдеть, чем недобдеть», ведь на несколько ложных тревог рано или поздно придется одна настоящая. Отсутствие последовательной рациональной реакции со стороны правительства приводит к огромному разбросу реакций среди населения, от панической скупки гречки и туалетной бумаги, до полного отрицания существования болезни и веры в конспирологические теории, призывающие сжигать вышки связи. Капитализм, хотя и считает себя, цивилизованным обществом, оказался неспособным дать рациональные знания большой части населения, а отсутствие какого-то доверия к ставшему паразитическим государству, сильно затрудняет применение даже самых здравых мер среди населения. Но, хотя человечество и имеет многолетний опыт борьбы с разного рода эпидемиями, реальность показывает, что государства не способны использовать научный опыт на благо населения. Такая реакция является своеобразной нормой для капиталистического общества и для буржуазного правящего класса. И подобного рода способ реагирования присущ буржуазии для разного рода кризисов — будь то экономические кризисы, войны, социальные неурядицы или катастрофы. Борьба полицейскими методами с болезнью практически бессмысленна. Принудительно загнать всех по домам с максимальным карантином - крайность, так как болезнь не настолько разрушительна, и когда заражение стало массовым, его уже не остановить так. В то же время гораздо эффективнее было бы максимальное сокращение производства, оставив лишь необходимое, чтобы разгрузить транспорт, закрытие крупных городов. Почти ничто из этого не делается. Люди должны иметь возможность выходить на улицу, гулять и отдыхать, чтобы организм справлялся с болезнью лучше. Для лучшей эффективности борьбы люди должны осознавать что происходит, а не быть объектами манипуляции со стороны властей. Более точечные меры изоляции — например, подвоз продуктов, чтобы зараженным не приходилось выходить из дома,предоставление отдельного жилья зараженным, массовое тестирование населения на антитела, было бы гораздо продуктивнее. Однако, правящая буржуазия в массе своей не способна на рациональные плановые меры, если они где-то и применяются, то в порядке исключения. В то время, как многие люди заражаются, обслуживая производства не первой необходимости, в давке в транспорте, создаваемой неумелыми действиями исполнительной власти, и гибнут из-за развала медицины, официальная пропаганда обвиняет во всех проблемах гуляющих в парке шашлычников. Хотя во всем ясно проглядывают элементы хаоса, неразберихи и дезорганизации, некоторые даже в левом лагере полагают, что такая ситуация была запланирована заранее, чтобы ввести тоталитарные ограничительные меры. Так, Никита Ежов, утверждает в своей статье: «Головотяпство? Неспособность продумывать свои шаги наперёд? Преступная халатность? Я склоняюсь к тому, что это было сделано намеренно. … Причём, ни одна страна, кроме, разве что, Туркменистана, не закрыла свои границы превентивно. Нет, все ждут, пока заражение достигнет масштабов, не позволяющих справиться с ним точечно, и вот тогда-то закрывают границы (когда, собственно, уже поздно). Буржуазные режимы половины мира не хотят упустить свой шанс на усиление власти.» (2) Однако, такая уверенность в том, что буржуазия в мире и в России допустила распространение вируса, чтобы использовать его как предлог для ввода жестких карантинных мер — скорее ближе к конспирологии, чем к пониманию хаотичности и непоследовательности действий буржуазии. К счастью, капиталисты не отличаются последовательностью своих действий, и прибегают к чрезвычайным мерам, только когда ничто другое не помогает, будучи загнанным в угол. Если верить логике Никиты, то получается, что большинство государств мира должно было договориться о таком сценарии распространения вируса и введения карантинных мер, а затем уже к ним прибегать. Но такая логика игнорирует наличие существенных противоречий между правящими классами разных стран, что мешает приводит такой коварный план в действие. Будучи последовательно примененной, такая логика приводит нас к вере в существования мирового заговора, явно далекой от марксистского анализа. К счастью и к сожалению, в капиталистическом мире царит анархия производства, даже на монополистической стадии, а правящие классы как в мире, так и в пределах одной страны, имеют противоречивые интересы, что делает подобные заговоры практически невозможными. Учитывая то, какие убытки приносит все происходящее правящему классу, и как провоцирует недовольство населения, то большинству буржуазии карантинные меры наоборот не нужны и являются костью поперек горла. Поэтому правые и консервативные правительства с наибольшей неохотой вводили карантин, даже если медики его требовали. Ради целей введения тотальной слежки такая масштабная авантюра была бы слишком неэффективной, убыточной и рисковой. В этом плане показателен пример вспышки чумы на территории Калифорнии более ста лет назад, приводимый в Коммерсанте (3). Обнаруженный очаг эпидемии чумы и связанные с ним карантинные меры явно не входили в планы калифорнийской буржуазии, поэтому сразу же возникла партия отрицателей чумы, во главе с губернатором. Инспектора, требовавшего карантин, затравили и уволили, и даже чуть не ввели уголовное наказание за упоминание чумы в прессе. Как видим, реакция буржуазии в начале 20-го и 21-го веков не сильно отличается. Можно представить, какая бы паника охватила капиталистов и какие драконовские меры приняла бы в панике калифорнийская буржуазия, если бы эпидемия в те годы приняла больший размах. Массовое введение авторитарных мер — не результат целенаправленных действий, а воплощение уже существовавшей задолго до этого тенденции, подогретой паникой буржуазных правительств. Во все времена реакция буржуазии на угрозы и кризисы была довольно похожей. Пока есть возможность для бурного роста, все тревожные звоночки игнорируются, и буржуазия делает деньги, закрывая глаза на все проблемы. Можно вспомнить, как во время ипотечного кризиса в 2007-м году, оказалось, что выдавалось слишком большое количество рискованных кредитов по ипотеке, в том числе, с поддельной информацией о заемщиках — но пока можно было получать прибыль, на это не обращали внимания. И лишь когда все эти риски накопились, они стали толчком к кризису и массовому банкротству компаний. После того, как оказывается невозможным игнорировать накопившиеся проблемы, наплевательство сменяется панической реакцией. Обычно в экономические кризисы это приводит к панической продаже или скупке ценных бумаг (это произошло и в текущем кризисе), сейчас же к этой панике добавились панические действия многих правительств и большой части населения. Наконец, идет попытка разрешить кризис чрезвычайными мерами, будь то вливание больших денег чтобы потушить экономический пожар или тотальная слежка на карантине. Потом в кризисе оказывается виноват кто угодно — чья-то жадность, чья-то лень, вирус, вредители из другой страны, только не беспорядочный капиталистический способ производства. В 20-м веке, насыщенном буржуазными и антиколониальными революциями и попытками революций социалистических, оказались полностью или по большей части побеждены многие смертоносные инфекции. Но к концу века развитие человечества затормозилось, хаотические силы капитала взяли верх, и человечество оказалось гораздо более уязвимым перед лицом инфекций, чем это казалось. Такие болезни, как ВИЧ и туберкулез, до сих пор не побеждены, хотя по ним и удалось снизить уровень смертности, другие болезни, как MERS или Эбола, периодически вспыхивают то здесь, то там и пока люди не очень продвинулись в их профилактике и лечении. Что же касается пандемии коронавируса, то можно говорить о закономерном характере ее появления. С учетом нынешнего состояния человечества, появление подобного рода эпидемии было в какой-то мере предрешено. Частота возникновения новых разновидностей вируса выросла с нынешним этапом капиталистического производства. Современное состояние сельского хозяйства, особенно животноводства, является одним из существенных факторов возникновения новых форм вирусов. Другой причиной является вытеснение многих диких видов со своих естественных областей обитания. Вот, что пишут авторы работы «Социальное заражение: микробиологическая классовая война в Китае»(4), ссылаясь на работы биолога Роберта Дж. Уоллеса: «Общий принцип процесса создания таких вирусов подробно описан биологами левых взглядов, такими, как Роберт Дж. Уоллес. В книге «Большие фермы производят большой грипп», выпущенной в 2016 году, он исчерпывающе объясняет связь между капиталистическим агропромышленным комплексом и этиологией недавних эпидемий — от SARS до Эболы. Вирусы можно разбить на две условные группы‌: в первую попадают те, которые зарождаются в центре агроэкономического производства, а во вторую — те, что возникают на его периферии. Прослеживая распространение вируса H5N1, «птичьего гриппа», Уоллес вычленил несколько ключевых факторов географии эпидемий, исходящих из центра производства: Сельские ландшафты многих беднейших стран сегодня объединяет одна особенность: незаконное сельское хозяйство среди трущоб на окраинах поселений. Беспрепятственная передача вируса в уязвимых районах способствует увеличению числа генетических вариаций, которые повышают шансы H5N1 на развитие характеристик, позволяющих поражать человека. Распространяясь по трём континентам, стремительно эволюционирующий H5N1 также подстраивается под возрастающее многообразие социоэкологических условий, таких как местные комбинации преобладающих типов организмов-носителей, методов птицеводства и мер охраны здоровья животных». Уоллес «приводит не один, а два основных способа формирования и распространения всё более смертоносных эпидемий посредством капитализма. Второй вариант — косвенный, и причины его кроются в экспансии капиталистических предприятий в районы, удалённые от промышленных центров, откуда ранее не известные вирусы, развивающиеся в диких популяциях, распространяются по мировым сетям капитала. ... В нашем случае повышение спроса на туши диких животных для употребления в пищу, медицинского применения или для иных культурно значимых целей (как в случае с верблюдами и ближневосточным респираторным синдромом, MERS) способствует образованию новых глобальных сетей оборота товаров, добытых «из дикой природы». В других случаях уже существующие цепочки ценности агроэкологических товаров просто поглощают ранее не освоенные области, меняя местные экосистемы, а вместе с ними и способы взаимодействия людей с остальным миром. … Расширение промышленного производства «может подтолкнуть диких животных и растения глубже в последние из нетронутых цивилизацией районов, где эти виды могут столкнуться с ещё большим разнообразием потенциально протопандемических патогенов». Другими словами, по мере того, как потребность в накоплении капитала приводит к захвату новых территорий, животные вытесняются в менее доступные районы, где они контактируют с ранее изолированными штаммами болезней, и всё это на фоне того, как сами животные превращаются в товар, ведь «в систему сельскохозяйственного товарооборота запрягают даже наименее поддающиеся одомашниванию виды». Аналогичным образом, из-за расширения промышленности люди оказываются ближе к животным и их ареалам обитания, что «может усилить взаимодействие (и его избыточность) между популяциями диких животных и сельскими районами, подвергающимися урбанизации». Это, в свою очередь, даёт вирусам больше возможностей и ресурсов для мутаций, повышающих их способность заражать человека, в результате чего растёт вероятность биологического переноса.» Глобальное потепление, о котором уже давно бьют тревогу ученые, и которое буржуазные круги зачастую предпочитают игнорировать и нагло высмеивать, тоже является одним из важнейших факторов появления новых вирусов. Большое количество вирусов может появится из под растаявших ледников(5). Так же, очевидно влияние глобального потепления на резкие изменения в экосистемах и перемещения многих видов животных (6), то есть оказывает влияние на описанные выше со ссылкой на Уоллеса факторы. Само появление подобного вируса было также предсказано неоднократно, причем говорилось именно о коронавирусе, но над разработкой вакцины почти не велась работа. Разработка вакцин от подобных коронавирусов не была завершена(7) из-за недостатков финансирования. Для капиталистических инвесторов нет никакой выгоды вкладываться в вакцины от малораспространенных заболеваний, тем более тех, эпидемии которых уже удалось потушить, а риск того что вспышка такой или подобной болезни охватит большое количество людей, не принимается во внимание. Быстрая скорость распространения и тот факт, что вирус не удалось остановить на первоначальном этапе распространения, тоже обусловлено современным уровнем развития капиталистического способа производства. Массовая урбанизация приводит к скоплению миллионов людей в мегаполисах, массовая бедность означает низкий уровень гигиены как в быту, так и в производстве еды и торговле. Поэтому любой вирус, однажды передавшись от человека к человеку, сразу же рискует быть распространенным среди тысяч людей. Так как часто работники вынуждены приходить на работу, будучи легко больными, то на первом этапе коронавирусная инфекция смогла быстро набрать своих первых распространителей. Как уже говорилось выше, интересы капиталистов мешают введению карантина до последнего, поэтому даже обнаруженный своевременно вирус, не будет остановлен вмешательством властей. Видимо, страх экономических потерь из-за карантина останавливал власти Китая от быстрой реакции на вирус. Перемещения миллионов людей между городами и странами любой локальный вирус могут распространить на весь свет, что и произошло с коронавирусом в начале года. Появление информации о новом вирусе требовало быстрой реакции в виде сокращения сообщения с зараженным регионом и жесткого контроля на оставшихся рейсах, но интересы фирм перевозчиков, оберегаемых правительствами, противоречат такому решению. Все это сопровождалось в ряде стран варварской идеологией в духе «рыночек порешает» о том, что человечество должно для борьбы с вирусом выработать коллективный иммунитет (видимо, ценой сотен тысяч жизней), и совсем не учитывающей возможности вируса мутировать уже в человеческой популяции, так что переболевшие сегодня могут через какое-то время заболеть обновленной версией вируса(8). Все попытки спасать экономику путем игнорирования пандемии привели в итоге к еще большему краху в экономике. Во многих случаях, как во многих регионах России, декларируемые карантинные меры властей наталкивались на откровенное сопротивление и игнорирование со стороны бизнеса, который доказывал, что именно он является властью в стране — властью, готовой к жертвам ради своих прибылей. В дополнению ко всему — большое количество низкокачественных тестов, ложноотрицательных результатов, и даже появление тестов, которые были сами заражены коронавирусом. Все это привело к невозможности сдержать инфекцию на ранних стадиях, когда было небольшое количество зараженных в мире. Медицина большинства стран оказалась неготова бороться с разрушительным характером вируса. Долгие годы неолиберальной «оптимизации» не могли не привести к катастрофе в медицине. (9) В Италии происходило сокращение числа коек в больницах и расходов на медицину со стороны государства, что и привело к медицинскому коллапсу. Масштабное сокращение числа больничных коек на душу населения происходило и в России. И хотя показатели России выглядят довольно высокими на мировом уровне, уже сейчас приходится переоборудовать большое количество других больниц в инфекционные, что сказывается на лечении населения с другими заболеваниями. Также годы «реформ» привели к нехватке средств защиты, нехватке медицинского персонала, который срочно пытаются восполнить студентами. Аналогичные процессы, происходящие в разных странах, в деталях проявляются по разному, но суть одна. Распространение вируса показывает провальную неготовность медицины к любым экстренным ситуациям. Можно с уверенностью утверждать, что появление и массовое распространение коронавируса, его разрушительное воздействие, было не случайным, а закономерным явлением для капиталистического производства на данной стадии развития. Можно поэтому с большой вероятностью ожидать новые масштабные эпидемии или подобные катаклизмы в ближайшие десятилетия, причем, возможно, и более разрушительные. 1)В пользу этой версии указывают исследования из Германии, показывающие наличие антител у 15% населения одного из городов. И исследования из Калифорнии, показывающие, что антитела есть у гораздо большего количества людей: http://achievementsnews.co.uk/health/7031-issledovanie-naseleniya-nemetskogo-ukhanya-pokazalo-chto-15-evropejtsev-uzhe-imeyut-immunitet-na-koronavirus https://www.medrxiv.org/content/10.1101/2020.04.14.20062463v2 Впрочем, критики этой версии указывают на то, что эти тестирования показывают процент людей, переболевших не только COVID-19, но и некоторыми другими видами коронавирусов. 2)https://vk.com/@vrevpg-prinuditelnaya-izolyaciya-kto-rasprostranyaet-koronavirus-ch 3)https://www.kommersant.ru/doc/4335712#id1893172 4)https://discours.io/articles/social/sotsialnoe-zarazhenie-mikrobiologicheskaya-klassovaya-voyna-v-kitae 5)https://www.popmech.ru/science/news-542074-v-lednikah-obnaruzheny-drevnie-virusy-chem-grozit-globalnoe-poteplenie/ 6)Например, https://naked-science.ru/article/column/obyasneno-kak-globalnoe-poteplenie-sdvigaet-granitsy-lesov 7)https://telegra.ph/Republic---Pandemii-moglo-ne-byt-Kak-mir-ostalsya-bez-vakciny-ot-COVID-19-04-11 8)О чем уже появляются первые сообщения от ученых: https://naked-science.ru/article/medicine/koronavirus-mutiroval 9)https://inosmi.ru/social/20200302/246958605.html https://burckina-new.livejournal.com/2066120.html https://maxpark.com/community/7285/content/7092025

В последние дни российское медиа-пространство поразила новость о том, что у берегов Камчатки произошел выброс химикатов в Тихий океан. Масштабы этого выброса впечатляющие – загрязнены воды от мыса Налычева до Авачинской бухты, а это более 40 километров береговой линии. Дно морских территорий, подвергшихся отравлению, усеяно трупами морских животных и рыб. Халактырский пляж начал превращаться в кладбище морских обитателей. Те существа, которые еще живы, ведут себя странно – морские котики не погружаются в воду, подолгу находятся над водой. На людей отравленная вода также оказывает влияние – у находившихся в данных районах сёрферов проявлялись помутнение, сухость, боль и ощущение плёнки на глазах, першило горло, отекали и садились голосовые связки. Спустя некоторое время обнаружились рвота, температура, судороги, боли в животе. После того, как информация о случившемся вышла в сеть, власти взяли пробы воды для проведения анализа. Предварительный результат показал превышение нефтепродуктов в 4 раза и фенола в 2 раза. Подробные результаты пока не предоставляются. Организация Greenpeace предоставила снимки со спутников, на которых видно, что химикаты притекают в океан вместе с водами близлежайшей реки. Выше по реке находится военный полигон, скорее всего, экологическая катастрофа связана именно с ним. СМИ, подконтрольные правительству, уже начали распространять ложь о том, что появление мертвых морских животных связано со штормами, а не с химическим отравлением окружающей среды. Капитал в связке с государством будут делать всё, что в их силах, чтобы «замять» очередную экологическую катастрофу, произошедшую из-за стремления к извлечению максимальной прибыли и экономии на всём, на чём это возможно.

В Российской Федерации силовые структуры обладают высоким уровнем полномочий – они преследуют неугодных им людей по политическим и личным мотивам, оказывают давление на бизнес-структуры и имеют влияние на региональные и федеральное правительства, действующий президент страны В. Путин – бывший директор Федеральной Службы Безопасности. С завидной регулярностью полиция, Следственный Комитет, ФСБ и другие органы «правопорядка» устраивают жёсткие обыски в квартирах политических активистов, проводят задержания и аресты оппозиционных деятелей, иногда с последующей длительной изоляцией от общества. Суды практически всегда идут на поводу у силовиков, но даже когда этого не происходит, представители власти находят способы обойти судебные санкции и действуют уже не совсем в рамках закона «собственного» государства. Не изменяя традициям, следственные органы утром 1 октября пришли с обысками по месту жительства некоторых оппозиционных активистов города Нижний Новгород – Юрия Шапошникова, Дмитрия Силивончика (бывший координатор местного штаба Навального), Михаила Бородина (анархист), Алексея Садомовского (член оппозиционной партии «Яблоко»), Михаила Иосилевича, а также Романа Трегубова (координатор штаба Навального в Нижнем Новгороде) и Ирины Славиной (главная редакторка независимого новостного издания Koza.press). Данные обыски проходят в рамках уголовного дела по статье 284.1 Уголовного Кодекса РФ – об осуществлении деятельности нежелательной организации. Обвиняемым по делу проходит Михаил Иосилевич – настоятель «Храма Летающего Макаронного Монстра», остальные проходят по делу в качестве свидетелей. Силовики при обысках не церемонились – приходили по адресам с бензорезами и группами захвата, применяли силу к оппозиционерам и изымали их личное имущество, в число которых входит множество мобильных телефонов и ноутбуков, с помощью которых активисты вели свою политическую деятельность. Апофеозом данных событий стала ужасающая и пугающая новость – 2 октября главная редакторка издания Koza.press Ирина Славина совершила акт самосожжения у входа в главное здание полиции Нижнего Новгорода! Ирина скончалась на месте от полученных ожогов. В своей предсмертной записке, опубликованной в социальной сети Facebook она написала следующее: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию» Силовые структуры страны не просто ломают судьбы и жизни своих «жертв», они перемалывают их со всеми потрохами. Не зря многие политические деятели давно уже сравнивают полицию и другие органы «правопорядка» с «полицаями» времен Второй Мировой Войны и с оккупационными силами. Акт самосожжения поразил общественность уже не в первый раз за последнее время – год назад примерно такой же акт у здания местного правительства совершил удмуртский активист Альберт Разин, выступавший за сохранение родного языка и против переведения его в статус «факультативного»*. Происходит подобное из-за высочайшего уровня отчаяния – несущие бремя просвещенного человека пытаются достучаться до масс, а наталкиваясь на всепроникающую их пассивность, не находят другого выхода, кроме как пойти на крайние меры в попытках достучаться до сознания этих масс. Мы видим в индивидуальных актах самосожжения единиц страдание миллионов. Приносим свои соболезнования родственникам погибшей Ирины Славиной и родственникам погибшего год назад удмуртского активиста. *"Факультативный" статус языка означает, что его изучение в учебных заведениях не носит обязательного характера, что, в свою очередь, ведет к постепенному его умиранию.

Вот уже несколько дней как обострился конфликт между Арменией и Азербайджаном. Азербайджанская армия 26 сентября начала наступление на территории Нагорного Карабаха, которые она считает своими, в то время как Армянские вооруженные силы пытаются всячески этому противостоять. Азербайджанским силам удалось взять под контроль несколько ключевых позиций и населенных пунктов. В ход идёт тяжёлое вооружение – РСЗО, танки, артиллерия, авиация и беспилотные летательные аппараты. Армянские силы уступают азербайджанским по количеству личного состава, количеству и качеству вооружения; Армения обладает в 3 раза меньшими территориями и 3 миллионами населения против 10 миллионов населения у Азербайджана. Несмотря на это, Ереван не собирается сдаваться – он объявил военное положение в стране и массовую мобилизацию граждан в войска. Счёт потерь с обеих сторон уже идет на сотни. Невозможно с полной уверенностью утверждать, чьим на самом деле должен являться район Нагорного Карабаха – на протяжении веков его принадлежность менялась. Исторически объясняя принадлежность земли, армяне ссылаются на XII век, в то время как азербайджанцы указывают более близкие нам времена. Корни сегодняшних событий лежат в армяно-азербайджанском договоре от 22 августа 1919 года, который был заключён после очередного вооруженного конфликта. По этому договору Карабах доставался Азербайджану, но обладал территориальной автономией, а местные армяне культурной автономией. В начале 1920 года, на Парижской Мирной Конференции, Карабах был признан за Азербайджаном. После большевизации Армении и Азербайджана, решением Кавказского бюро Центрального Комитета РКП(б) от 4 июля 1921 года было принято передать Нагорный Карабах Армении, но окончательный ответ оставался за самим ЦК РКП(б), однако новым решением от 5 июля Карабах был оставлен в составе Азербайджана с предоставлением автономии. Армения же заявляет о своих правах на эти территории из-за того, что абсолютное большинство его жителей являются Армянами (более 90% на момент 1920-х годов и более 75% на момент распада СССР). И та, и другая сторона не являются полностью независимыми «игроками» в регионе. Армения традиционно является проводником российского империализма и напрямую зависит от её капитала и политики, страна является членом ОДКБ, ЕАЭС, Таможенного Союза. Россия, по заключённым договорам, обязана вступить в войну на стороне Армении, если конфликт перейдет непосредственно на территорию последней. Всестороннюю поддержку Азербайджану оказывает Турция – поставляет вооружение, оказывают дипломатическую и финансовую помощь. На данный момент кажется, что Россия остается в стороне от конфликта – она не делает резких заявлений и не оказывает военной помощи никому из сторон, но происходит это по причине наличия многих проблем как внутри страны, так и во внешней политике – вновь нарастает число заразившихся коронавирусом и усугубляется кризис, с ним связанный, а также продолжается война в Сирии и Украине. Однако, во многом именно Москва снабдила оружием и техникой обе противоборствующие стороны. Открыто вступать в очередной вооруженный конфликт может оказаться не по силам российскому империализму. Турция же не стремится включать в конфликт свои собственные войска, однако ясно даёт понять, что она на стороне Азербайджана, одним из её интересов в этом конфликте является, как и у России, расширение экспорта вооружения и ещё, возможно, азербайджанская нефть. Исходя из описанного выше, можно сделать вывод о том, что в наше время данный конфликт является межимпериалистическим, в котором империалистические силы действуют руками подконтрольных им правительств. Именно поэтому наши товарищи из IST в Турции выступают за денонсирование поддержки Турцией Азербайджана и за защиту армянского меньшинства в своей стране. Мы же, интернациональные социалисты в России, выступаем против российского империализма, то есть против какого бы то ни было влияния Москвы на Армению и её политику. Главный враг всегда дома. Мы выступаем за отказ от какой-либо поддержки российским правительством любой из сторон и вмешательства оного в вооруженные столкновения в Нагорном Карабахе. Тем не менее, мы не спешим оказывать поддержку также и Азербайджанскому правительству, ведь, на наш взгляд, оно ведет политику в интересах турецкой экспансии в регионе. Поражение «своего» империализма должно быть одной из основных задач революционных социалистов всего мира на сегодняшний день. Этого можно добиться при широком участии угнетенных масс, потому что именно они способны оказать критическое влияние на правящий класс и устранить его возможность вести агрессивную внешнюю политику.

Эта статья была написана несколько лет назад нынешним участником Социалистической тенденции. В связи с беспорядками в США и деятельностью движения BLM мы решили опубликовать её на нашем новом ресурсе. Расизм- это системное угнетение, основанное на эксплуатации "высшей" расой "низших". Возникновение расизма связано с формированием идеологии рабовладельческого общества. Господин и раб рассматривались в нем как представители принципиально различных пород людей. В эпоху зарождения капитализма и начала колониальной экспансии (XVI—XVII вв.) сложились расовые теории, призванные оправдать политику колониализма, направленную на эксплуатацию и угнетение народов, проживающих на территории зависимых стран. Зачастую такая политика приводила к истреблению целых народов (например, значительной части индейцев Америки, некоторых африканских племен, а также народов Южной Азии, Австралии и Океании). Одной из первых расовых теорий можно считать концепцию французского историка де Буленвилье , который в своей работе "Эссе о французской знати" 1732 года высказал идею происхождения высшего сословия от завоевателей-франков, а сословий, стоящих на более низких ступенях социальной лестницы, — от побежденных галло-римлян. Как политическая доктрина, расизм продолжает использоваться в современных капиталистических странах (особенно в ЮАР) в целях оправдания расовой дискриминации, сегрегации (отделение негров и народов других рас от белых, запрещение жить в одних домах или даже частях города, посещать общественные места, в которых бывают белые и т. д.). Как следствие, расовая дискриминация в организации здравоохранения ЮАР обусловливает широкое распространение инфекционных болезней, высокую детскую смертность и низкую продолжительность жизни среди небелого населения. Сейчас на известных левых ресурсах часто можно наблюдать заметки о том, что якобы "расизм не имеет цвета". Давайте попробуем разобраться, так ли это. Обратимся к сборнику статей "Анархизм, феминизм и интерсекциональность"(мы не разделяем данный подход полностью, хоть и признаем многие заслуги ученых, развивающих его), где изложена суть такого явления, как расизм, в исторической ретроспективе: "Когда люди говорят о том, что они «не различают цветов» по отношению к расе, они думают, что они не расисты, но это обычно означает, что они просто думают, что могут преспокойно игнорировать различия в происхождении и жизненном опыте, связанные с расой, и ожидать, что приоритеты и мировоззрение каждого человека должны быть такими же, как и у белых людей, они считают их «нормальными». Это означает, что они думают, что не должны слушать людей, которые пытаются объяснить, почему для них ситуация иная. Они хотят, чтобы различия исчезли и чтобы все были равными, но, пытаясь игнорировать различия, они лишь усиливают их" Смотрим там же: "...молодых чернокожих и азиатов полиция останавливает и обыскивает с на 28% большей вероятностью, чем белых. Дело здесь не в том, что притеснение полицией белой молодёжи не происходит, и не в том, что будучи выходцем из рабочего класса или белым иммигрантом-европейцем вы с меньшей вероятностью столкнётесь с полицейским гнётом, дело в том, что число чернокожих и азиатов, становящихся объектами внимания полиции, непропорционально выше в сравнении с белыми, и, в результате этого, если вы переносите наркотики и вы белый, при прочих равных условиях, вы с гораздо большей вероятностью сможете избежать наказания, чем в случае, если бы вы были чернокожим. В Великобритании белых также с меньшей вероятностью арестовывают и оставляют в предварительном заключении, и они реже становятся жертвами преступлений против личности. Чернокожие сегодня сталкиваются с гораздо более высоким уровнем безработицы в Великобритании, чем в США.... Сперва африканцев похищали и везли в Северную и Южную Америку по чисто экономическим причинам: сделать их кем-то вроде чернорабочих, а именно рабами. Они производили товары (табак, хлопок и т.п.), которые продавались на мировом рынке. Сегодня подавляющее большинство афроамериканцев принадлежит к рабочему классу, по большей части, к беднейшим его слоям. Их угнетение служит двум классовым задачам: создаёт совокупность рабочих, которых можно подвергать сверхэксплуатации, платя низкую зарплату, и ослабляет рабочий класс в целом путём расового разделения, при котором белые рабочие верят в своё превосходство. Хотя этноцентризм стар как сам род человеческий, расизм как идеология был придуман во времена рабства с целью оправдания рабства и грабежа коренных американцев. Он был тщательно разработан в эпоху империализма, как идеологическая опора для колониализма. Но этот анализ не означает, что превосходство белых является только лишь предметом экономики. В конце концов, есть некоторые богатые афроамериканцы, которых всё равно могут арестовать "за езду в чёрном виде" Расизм затрагивает не только экономику, но и политику и культуру общества. Он не исчезнет просто благодаря разумным доказательствам; для этого потребуется массовая борьба — борьба, ведомая чернокожими людьми как чернокожими людьми, в союзе с белыми антирасистами. Борьба афроамериканцев перекрывается с другими видами борьбы. В пятидесятые и шестидесятые, восстание афроамериканцев сыграло ключевую роль в пробуждении всего общества, вдохновило антивоенное движение, женское движение, ЛГБТ-движение, а также борьбу рабочего класса (Мартин Лютер Кинг был застрелен в Мемфисе, куда он прибыл поддержать забастовку преимущественно чернокожих рабочих-мусорщиков). Уже достигнут значительный прогресс в ограничении господства белых — а именно прекращена легальная сегрегация (законы Джима Кроу). Но различные механизмы расистского и капиталистического общества всё ещё удерживают афроамериканцев на социальном дне. Чтобы исправить это, потребуется целая революция". Из написанного следует, что расизм - это не просто чувство неприязни из-за цвета кожи, а именно система эксплуатации. Расизм придуман во времена рабства и разработан в эпоху империализма в качестве идеологической опоры колониализма. Системный характер отличает расизм, который исторически был и остается на сегодняшний день белым, от форм реакции на него - в том числе негативных, таких как ксенофобия. Таким образом, в определении цветов расизма логика проста: если черные могут быть расистами, значит с таким же успехом пролетариат может быть назван угнетающим классом по отношению к буржуазии, а порожденная неравенством классовая ненависть в таком случае должна рассматриваться в качестве угнетения буржуазии пролетариатом. Даже если какие-то чернокожие испытывают ненависть или неприязнь к белым, это не является системным угнетением белых (в истории таких примеров на сегодняшний день нет),поэтому данное явление нельзя приравнивать к реально существующему системному угнетению чернокожих, называя и то и другое расизмом. Да, существует некая "черная ксенофобия", и её, конечно, следует осуждать, но нужно понимать, что ксенофобия не представляет собой огромный механизм угнетения в иерархии системы в господствующей группе, в отличие от расизма, поэтому называть качественно иное явление словом "расизм" просто-напросто ненаучно. Вся эта ксенофобия имеет классовый характер. Важно ли разграничивать эти явления? Да, потому что помимо того, что они имеют разную суть, смешивание данных явлений фактически тем самым сохраняет расовое угнетение под вывеской формального равенства. Если представить это в процентном соотношении, то проблема чёрной ксенофобии в современном нам капиталистическом обществе может составлять, к примеру, 10%, а белого расизма - 90%. Ставя же знак равенства, подразумевается, что нужно бросить поровну сил на борьбу с этими двумя явлениями. То есть на борьбу с чёрным рессентиментом, проявляющимся в основном лишь на словах, такое же огромное количество сил, как на борьбу с реально существующим, иерархически закрепленном белым расизмом, ущемляющим права миллионов людей. Какой будет результат? Господствующая система белого расизма сохранится и даже станет ещё сильнее, ведь тогда за белое угнетение и за чёрную реакцию на это угнетение будет и равное наказание, будь то фактическое осуждение или общественное порицание. Очевидно, что при таких условиях расовое угнетение будет лишь процветать. Точно так же и касаемо других форм дискриминаций - невозможно, например, равно бороться против реального эксплуататорского патриархата и его рессентимента, то есть несуществующего в истории человечества матриархата, либо уравнивать национально-освободительную борьбу угнетенного народа и имперский национал-шовинизм захватнического государства-агрессора. Кто-то подставляет вторую щеку после удара по первой, а кто-то реагирует на угнетение отпором, вполне имея на это право. Нужно оценивать и критиковать (где это уместно)методы рессентимента, но не приравнивать любую реакцию на расизм к расизму, на сексизм - к сексизму и т.д., называя качественно разные явления одними и теми же словами. Это необъективно и абсолютно точно вредно в борьбе за равенство.

Мы живем в критическую эпоху цивилизации. За прошедшее время нынешнего века и за век прошедший человечество стало свидетелем двух мировых войн с огромным числом жертв, в том числе и среди гражданского населения, кроме этого нас постоянно настигают массовые безработицы и голода, фашизм и газовые камеры, варварское уничтожение колониальных народов в Азии, Африке, Южной Америке. Однако рабочий класс развитых стран, в разгар этих ужасных конвульсий, проявляет свою смиренную приверженность реформизму, упорно верит в возможность серьезного улучшения своего положения при капитализме, не выходя за его рамки. Только отыскав правильный ответ на вопрос, почему в обществе наблюдается столь высокий уровень пассивности и упорный отказ от революционных перемен, мы сможем ответить на следующий вопрос – как долго реформизм сможет тормозить революционные устремления рабочего класса. Предлагаемая Тони Клиффом статья есть попытка внести некоторую ясность в эти проблемы. Нашей задачей является краткое ее изложение и доведение до интересующихся товарищей в наиболее простом и понятном виде. Самым крупным марксистом, определившим корни реформизма, был Владимир Ленин. Он утверждал, что капиталисты империалистических стран обладают сверхприбылями, ведь они эксплуатируют не только «собственные» угнетенные классы, но и массы угнетенных других стран, иными словами, привилегированные «великие» нации угнетают все остальные нации. Обладая такого рода сверхприбылями, буржуазия развитых стран «делится» крохами со своего стола с определенными кругами мелкой буржуазии, аристократии, а также с бюрократией рабочего класса. Но, по словам Ленина, крохи эти перепадают «ничтожному меньшинству пролетариата и трудящихся масс» (В.И. Ленин, 5изд., т. 26, с. 228). Слой пролетариата, подкупаемый буржуазией, обуржуазившийся сам и обзаведенный мещанским сознанием, является проводником политики правящего класса в рядах «своего» класса: «Понятно, что из такой гигантской сверхприбыли (ибо она получается сверх той прибыли, которую капиталисты выжимают из рабочих “своей” страны) можно подкупать рабочих вождей и верхнюю прослойку рабочей аристократии. Ее и подкупают капиталисты “передовых” стран – подкупают тысячами способов, прямых и косвенных, открытых и прикрытых. Этот слой обуржуазившихся рабочих или “рабочей аристократии”, вполне мещанских по образу жизни, по размерам заработков, по всему своему миросозерцанию, есть главная опора II интернационала, а в наши дни главная социальная (не военная) опора буржуазии. Ибо это настоящие агенты буржуазии в рабочем движении, рабочие приказчики класса капиталистов (labor lieutenants of the capitalist class), настоящие проводники реформизма и шовинизма» (т. 27, с. 308) Из общей концепции Владимира Ленина можно сделать такой вывод, что под тонкой коркой консерватизма и оппортунизма скрываются революционные устремления массы трудящихся. Роль коммунистической партии состоит в том, чтобы показать общей массе угнетенных, что «ничтожно малое меньшинство рабочей аристократии» предает их интересы, тем самым сломить эту корку. «Этот вывод, однако, не подтверждается историей реформизма в Великобритании, США и других странах на протяжении последнего полувека: прочность позиций реформизма, его распространение на весь рабочий класс, с поражением и в большой мере изоляцией всех революционных меньшинств, со всей ясностью свидетельствует о том, что экономические, социальные корни реформизма кроются не в “ничтожном меньшинстве пролетариата и трудящихся масс”, как утверждал Ленин» - Т.К. Проведя анализ реформизма и громадного опыта социал-демократического оппортунизма в странах Запада середины ХХ века, чего по объективным причинам не мог сделать Владимир Ленин, Тони Клифф делает такой вывод, что правящий класс подкупает не «ничтожно малое меньшинство рабочего класса», а весь рабочий класс в той или иной степени, что определенные выгоды с империалистической экспансии имеет вся нация в целом. Компании, десятилетиями получавшие баснословные сверхприбыли, не поднимали из-за этого серьезным образом заработную плату своих рабочих, ни один капиталист не скажет: «Поскольку я получил большие прибыли в этом году, я готов дать вам высокую зарплату». Ни один капиталист не пойдет на то, чтобы добровольно уменьшать свою норму прибыли. «Империализм и экспорт капитала могут, конечно, оказывать сильное влияние на уровень зарплаты в индустриальной стране, давая занятость многим рабочим, производящим <товары>, которые составляют реальное содержание экспортируемого капитала. Это влияние на уровень занятости несомненно воздействует на уровень зарплаты вообще» - Т.К. Рост числа рабочих мест и уменьшение безработицы не приводят к увеличению роста немногочисленной «рабочей аристократии», а влияют на условия жизни всех рабочих масс. Условия более или менее полной занятости не ведут к повышению расслоение между квалифицированными и неквалифицированными работниками, они, наоборот, ведут к сокращению разрыва между этими слоями пролетариата. Также можно утверждать, что рост зарплаты был достигнут и иным путем – капиталисты меньше сопротивляются введению трудового законодательства, защищающего права рабочих, и созданию профсоюзов, если их прибыли баснословно растут, чем если бы их прибыли падали или были низкими. Но нельзя сказать, что данные меры ведут к дифференциации условий жизни различных слоев рабочего класса. Необходимо отметить, что всё, что поднимает общий уровень жизни, включая образовательный, уменьшает разницу между уровнем жизни квалифицированных и неквалифицированных работников. «Чем выше общий уровень жизни, включая образовательный, тем легче неквалифицированным рабочим стать полуквалифицированными или квалифицированными. Более зажиточные рабочие легче несут финансовое бремя ученичества. А чем легче рабочим приобрести квалификацию, тем меньше разница в зарплате между квалифицированными и неквалифицированными рабочими» - Т.К. Другим доводом, что империализм бросает «крошки» рабочим, является то, что он чрезвычайно дёшево получает сырье и продовольствие из угнетенных стран. Но ведь и этот фактор влияет на уровень жизни масс в целом, а не отдельных слоев того или иного класса. Воздействие профсоюзов и политической активности рабочего класса идёт в том же направлении – оно уменьшает разрыв между разными слоями рабочего класса. «Фактически, весь исторический опыт свидетельствует о том, что чем меньше прав у рабочих и чем больше они угнетены, тем больше разница в зарплате, особенно между квалифицированными и неквалифицированными рабочими» - Т.К. Это легко подтверждается, если взглянуть на то, как Фридрих Энгельс описывал уровень жизни рабочих в ХIХ веке и на то, какой уровень жизни рабочих в наше время. Как мы уже могли заметить, имеется тесная связь между империализмом и ростом реформизма. Рискуя несколько повториться, целесообразным будет суммировать связь между ними обоими: «– Рынок отсталых колониальных стран, повышая спрос на товары из промышленных стран, ослабляет в последних тенденцию к перепроизводству, уменьшая резервную армию безработных и таким образом приводит к росту заработной платы рабочих промышленных стран. – Рост зарплаты, осуществляемый подобным способом, имеет кумулятивный эффект. Благодаря расширению внутреннего рынка в промышленных странах, тенденция к перепроизводству ослабляется, уменьшается безработица, растет зарплата. - Экспорт капитала способствует процветанию промышленных стран, т.к. создает рынок сбыта для их товаров – по крайней мере на время» - Т.К. Однако присутствует и так называемый «эффект бумеранга» - уже экспортированный капитал тормозит экспорт товаров из метрополии после того, как угнетаемые страны начинают выплачивать прибыли или проценты по ней. Для того, чтобы заплатить по счетам, необходимо будет уменьшить импорт и постараться увеличить экспорт, иными словами, экспорт капитала из одной страны в другу превышает рынок для товаров первой страны. Отсюда следует, что наличие крупных капиталовложений за рубежом нисколько не исключает кризиса перепроизводства, а высокая прибыль на капитал, инвестированный заграницу, может быть не только спутником капиталистического процветания и стабилизации, но еще и фактором массовой безработицы и депрессии. Излишек капитала в стране, который некуда вложить, даже если он очень невелик, создает давление на рынке капитала и усиливает тенденцию к снижению нормы прибыли. Это оказывает кумулятивный эффект на активность капитала, на всю экономическую активность и на занятость, отсюда на покупательскую способность населения и, как по порочному кругу, снова на рынок. Экспорт этого излишка устраняет данные трудности и таким образом имеет большое значение для всего капиталистического процветания, а значит и для реформизма. Всё положительное воздействие империализма на капиталистическое процветание исчезло бы, если бы не было государственных границ между угнетающими и угнетенными странами, нациями: «Англия вывозила товары и капитал в Индию и ввозила дешевое сырье и продовольствие, но безработные в Индии – число которых возросло вследствие экспансии британского капитализма – не получили от этого доступ на британский рынок труда. Если бы не финансовый барьер на пути массовой индийской иммиграции в Англию, зарплата в Англии не возрастала бы на протяжении всего последнего века. Кризис капитализма становился бы все глубже и глубже. Реформизм не смог бы заменить собой революционный чартизм» - Т.К. Принято считать, что реформизм – это продукт империализма, который начался с экспорта капитала Англией в последнем десятилетии XIX века. В действительности же, внушительный рост зарплаты имел место задолго до этого – в период с 1850г. по 1890г. Реальная зарплата рабочих в Великобритании выросла на 66%. Причина вполне очевидна: «Важнейшим фактором повышения реальной зарплаты в Великобритании было расширение возможностей получения работы, вызванное расширением рынка промышленных товаров. И это произошло задолго до периода экспорта капитала» - Т.К. Воздействие империализма на капиталистическое процветание, а значит и на реформизм, не ограничивается империалистическими державами, но распространяется на все развитые промышленные страны. Так, процветающая Британия, например, может обеспечить широкий сбыт датскому маслу и таким образом распространить выгоды на датский империализм. Экспансия капитализма посредством империализма создала возможность профсоюзам и рабочим партиями вырвать уступки для трудящихся у правящего класса, не свергая капитализма. Это порождает широкую реформистскую бюрократию, которая становится тормозом для революционного развития рабочего класса. Она является посредником между угнетенными классами и угнетающими, ее функция – налаживать между ними отношения и поддерживать «спокойствие», эта бюрократия стремится к процветанию капитализма, а не к его свержению. Но, в конечном счете, реформистским профсоюзам и партиям удается приводить в повиновение пролетариат лишь в той мере, в какой экономические условия жизни последнего терпимы. Реформизм становится щитом для «своего» империализма, поскольку он поддерживает его против империалистических конкурентов и растущих антиимпериалистических движений. Реформизм отражает сиюминутные, повседневные, узконациональные интересы трудящихся масс развитых стран, но входят в противоречие с историческими международными интересами рабочего класса, социализма. «Однако поскольку процветание с мало-мальски полной занятостью и сравнительно терпимой зарплатой может быть обеспечено, по крайней мере, на время, в условиях перманентной военной экономики (см. мою статью “Перспективы перманентной военной экономики”, Socialist Review, May, 1957), реформизм имеет экономические корни также и там, где империалистическая военная экономика приходит на смену империалистической экспансии» - Т.К. Война 1939-1945 годов и перманентная военная экономика дали передышку капитализму и , соответственно, реформизму, вопреки прогнозу Троцкого о том, что война приведет к ускорению революционных процессов. Сама по себе зависимость реформизма от перманентной военной экономики показывает его банкротство и необходимость свержения капитализма с двумя его этими близнецами. Однако в этом банкротстве не каждый еще рабочий убедился, и даже когда экономические корни реформизма исчезнут, идеи его будут жить еще какое-то время. Рабочий на собственном опыте убедится в нежизнеспособности реформизма тогда, когда его уровень жизни существенно падёт, но для этого не нужно, конечно, чтобы уровень этот снизился до минимума: «Американский рабочий реагировал бы очень твердо, если бы кто-то попытался отобрать у него машину или телевизор, в то время как рабочие других стран смотрят на эти вещи как на роскошь, о которой они не могут и мечтать. В той мере, в какой прошлые реформы принимаются как необходимость, серия новых реформ становится ожидаемым ходом событий. Аппетит приходит во время еды. Однако когда капитализм загнивает до такой степени, что любые серьезные требования рабочего класса выходят за его пределы, бьет последний час реформизма» - Т.К. Реалистичное понимание основ реформизма, его силы и глубины, равно как и факторов, его подрывающих, необходимо для понимания будущего социалистического движения. Ликвидация реформизма будет проведена в жизнь сознательным революционным действием, пропагандой и агитацией последовательных социалистов. «Всякая борьба рабочего класса, как бы ограничена она ни была, повышая его уверенность в своих силах и опытность, подрывает реформизм. “В любой забастовке видна голова гидры революции”. Главной задачей настоящих, последовательных социалистов является объединение и обобщение уроков, вынесенных из повседневной борьбы. Только так может рабочий класс бороться с реформизмом» - Т.К. Приведенные цитаты взяты из статьи Тони Клиффа, опубликованной в 1957 году под названием «Экономические корни реформизма». http://www.revarchiv.narod.ru/cliff/oeuvre/korni.html

Российская Федерация прочно ассоциируется у мирового левого движения не только с империализмом, клерикализмом и патриархальными ценностями, но и с действиями репрессивной госмашины, касающихся правоприменения. Некоторые марксисты и анархисты, находящиеся в общедемократическом лагере, не устают пенять на нарушение прав человека при проведении общественно-политических мероприятий, на пытки, на давление со стороны силовиков и прочие недопустимые вещи. При этом активисты всегда ссылаются на права человека, как на некую априорность. Понять их можно: Россия не привыкла церемониться и уважать чужое мнение. Без сомнения, правозащитная деятельность в нашей стране несет положительный оттенок, правозащитники помогают активистам в очень сложных жизненных ситуациях, когда, казалось бы, помощи ждать неоткуда, защищают их в судах и расследуют мерзкий беспредел цепных псов правящего класса, реабилитируют жертв кадыровских расправ и хоть как-то пытаются ограничить террор государства. Но есть одно "но". Права человека — это идеологический фундамент не бесклассового, а классового общества! И для того, чтобы тактический союз с либеральными правозащитниками окончательно не скатился в идейный союз социалистов и либералов, чтобы сам социализм не был подменен либерализмом, мы попытаемся расставить все точки над i. Для социал-революционера нет и не может существовать никаких абстрактных прав абстрактного человека, ведь как говорил В. И. Ленин: "Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов." Углубляясь в историю данной идеологии, нельзя не вспомнить основные документы, закрепляющие права человека, такие как Великая хартия вольностей (1215 г.), Петиция о праве (1628 г.), Конституция США (1787 г). Они являются предшественниками многих современных документов, но несмотря на то, что теории равных прав для всех были популярны еще у древних философов, впервые права человека как идейный фундамент были подняты на щит Великой Французской революцией в 1789 году, когда массы третьего сословия уничтожали привилегии аристократов и духовенства. Права человека представляли из себя именно этот надсословный конструкт, который был необходим на тот момент прогрессивному обществу. Новый способ производства, частная собственность, новые законы рыночной экономики нуждались в идейном обосновании. "Цель всякого политического союза - обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковые - свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению" - читаем мы вторую статью французской конвенции. Начиная с 1789 года, через принятие в 1791 году билля о правах в США, через многие другие документы идея этих прав дошла до 1948 года, когда Генеральной Ассамблеей ООН была принята и провозглашена "Всеобщая декларация прав человека". Права человека, как конструкт, неразрывно связаны с естественно-научной теорией происхождения права и государства. Сторонники названной теории исходили из того, что государству предшествует естественное состояние, которое они характеризовали по-разному. Для Руссо, например, люди в естественном состоянии обладают прирожденными правами и свободами, для Гоббса это состояние "войны всех против всех". Затем ради мира и благополучия заключается общественный договор между каждым членом общества и создаваемым государством. Классовый анализ происхождения государства и права говорит о совсем ином положении вещей и развитии общественных отношений. Не договор, а разделение на классы обусловило появление надстройки в виде государства и права. Из классового подхода следует, что государство исторически выступает в роли защитника прав частной собственности господствующего класса. "Защитник" необходим, чтобы не допустить столкновений между классами, которые могут привести к коллапсу. Государственная организация сменяет неэффективную родоплеменную, где невозможно контролировать развивающиеся отношения властвования и подчинения. С приходом частной собственности появляется эксплуататорский труд, потом наемный. Чтобы контролировать ситуацию в обществе и следить за неприкосновенностью частной собственности создается система различных принудительных органов (армия, полиция, суды, тюрьмы). Этой системой и заведует государство. О его развитии свидетельствует появление особой прослойки – управленческого аппарата, занимающегося только государственными делами. Л. Д. Троцкий так комментировал теорию естественного права и вытекающую из неё идеологию: "Естественное право новой истории, т.е. такое, каким оно вышло из средних веков, заключало в себе прежде всего протест против сословных привилегий, злоупотреблений деспотического законодательства и других "искусственных" продуктов феодального положительного права...Естественное право, развившись в теорию демократии, говорило рабочему: все люди равны перед законом, независимо от их происхождения, их имущественного положения и выполняемой ими роли; каждый имеет равное право голоса в определении судеб народа. Эта идеальная норма революционизировала сознание масс, поскольку являлась осуждением абсолютизма, аристократических привилегий, имущественного ценза. Но чем дальше, тем больше она усыпляла сознание, легализуя нужду, рабство и унижение; ибо как же восставать против порабощения, раз каждый имеет равное право голоса в определении народных судеб? Ротшильд, который кровь и слезы мира перечеканил в наполеондоры своих барышей, имеет один голос на парламентских выборах. Темный землекоп, который не умеет подписать имени, всю жизнь спит, не раздеваясь и бродит в обществе, как подземный крот, является, однако, носителем народного суверенитета и равен Ротшильду перед судом и на выборах в парламент. В реальных условиях жизни, в хозяйственном процессе, в социальных отношениях, в быту люди становились все более и более неравны друг другу: нагромождение ослепительной роскоши на одном полюсе, бедность и безнадежность - на другом. Но в области государственно-правовой надстройки эти зияющие противоречия исчезали; туда проникали лишь бесплотные юридические тени. Помещик, батрак, капиталист, пролетарий, министр, чистильщик сапог - все равны, как "граждане", как "законодатели". Мистическое равенство христианства сделало с небес шаг вниз в лице естественно-правового равенства демократии". Что же говорят по поводу права социал-революционеры? Мы не мыслим и не оперируем таким понятием, как "общечеловек", для нас человечество разделено на классы и это разделение и является движущей силой истории! Мы выступаем за замену буржуазного права социалистическим, за замену "прав человека" правами трудового и эксплуатируемого народа. Ф. Энгельс называл юридическое мировоззрение "классическим мировоззрением буржуазии", которое приходит на смену теологическому мировоззрению средних веков. Как капитализм с помощью буржуазных революций пришел на смену феодализму, как права человека заменили сословные привилегии, как третье сословие, опираясь на "естественные" и неотчуждаемые права человека, смогло уничтожить тьму средних веков и упразднить все сословия, так же и "третий класс", пролетариат, уничтожит все классы и государства. Марксисты отрицают права человека и права как основной критерий выработки стратегии и тактики, для марксиста право - это юридическая надстройка государства, а государство – это организация политической власти, необходимая для выполнения как сугубо классовых задач, так и общих дел, вытекающих из природы всякого общества. "Мы утверждаем, что всякое право, в нынешнем смысле слова, является понятием классовым и что оно вместе с классовым обществом умрет. Но мы же ныне знаем, что этот процесс "умирания" государства и права является процессом крайне длительным. Мы не можем удовлетвориться коротенькой цитатой, что буржуазное общество переживает переходный период от классового общества к социализму и коммунизму, а по пути, значит в один прекрасный день, умрет. Если вспомнить слова Энгельса о "юридическом мировоззрении", как классическом мировоззрении буржуазии вообще, то надо, готовиться к длительной борьбе за упразднение этого буржуазного мировоззрения, т. е. за перерождение этого мировоззрения и замену его новым, и в области права. "- пишет П. И. Стучка, и нам трудно с ним не согласиться. Точно так же и в теории права критика юридических понятий может быть завершена лишь путем выхода за пределы юридической идеологии, хотя исторически неизбежно она начинается в терминах и в пределах этой юридической идеологии, — отчасти уже в позднейшей "философии права". Как не может существовать государства при коммунизме, так не может существовать и права. Но ликвидация прав человека произойдет не путем механической отмены, а путем преодоления в пользу реализации обществом потребностей людей взамен прав, которые существуют лишь абстрактно. Правы ли наши соратники по левому лагерю, заразившиеся правовым мировоззрением, юридическим социализмом? Нет, и еще раз нет! Права человека — это буржуазный конструкт, который ситуативно может быть выгоден различным группам империалистов и капиталистов. Упование наших товарищей на аккуратно причесанные "справедливые западные права" нам непонятно. Формально закрепленное равенство граждан разбивается о реальное их осуществление, ведь не может быть равенства между эксплуататором и эксплуатируемым, между тем, у кого есть всё и тем, у кого нет ничего. Права человека, как и демократия, были в первую очередь методами борьбы с феодализмом. Могут ли они быть прогрессивны в отдельных ситуациях сейчас? Да, могут, отрицать это было бы сектантством. Противоречия различных групп правящего класса мы должны использовать для тотальной дестабилизации капитализма. Мы надеемся, что наша критика товарищей по левой идее, слишком увлекшихся юридической идеологией, будет воспринята правильно и адекватно. Бейте врагов, указывайте им на несоблюдение своих же постулатов. Но не забывайте - права человека, как и государство, канут в лету вместе классовым обществом!

13 сентября в России прошел «Единый день голосования», во время которого формально выбирались главы 20 субъектов страны и депутаты местных парламентов в 11 субъектах РФ, в некоторых из регионов проходили выборы на обоих уровнях. Выборы, прошедшие на прошлой неделе, отличились серьезным падением явки избирателей – в среднем, количество пришедших на избирательные участки граждан уменьшилось на 10%. Исключения составили лишь 4 региона из 27, в которых проходило голосование на том или ином уровне – Архангельская область, Еврейская автономная область, Краснодарский край и Севастополь. Традиционно, на прошедших выборах не обошлось без фальсификаций и нарушений – за кандидатов от действующей власти, во время так называемого досрочного голосования, которое прошло 11-12 сентября, были совершены вбросы бюллетеней, что видно из графиков по явке и числу голосов. Для наглядности приведем пример по 6 регионам – Ростовской области, Смоленской области, Тамбовской области, Чувашской республике, Пензенской области и по Краснодарскому краю: Другие нарушения касались недопущения зарегистрированных наблюдателей к подсчету голосов и бюллетеней, изгнания их с избирательных участков, запретов видео-съемок, отказов в ознакомлении с документами и приемов жалоб, а, иногда, и силового воздействия на наблюдателей. Результатами такой «работы» избирательных комиссий стала безоговорочная победа правящей партии «Единая Россия» во всех регионах, в которых «выбирались» губернаторы – все из них победили в первом туре голосования, а уже действующие исполняющие обязанности губернатора были «избраны» с результатами более 80%. В большинстве региональных парламентов, в которые «выбирались» депутаты, «Единая Россия» сохранила за собой большинство. Например, в Нижнем Новгороде, явка в котором составила 15%, партия власти получила около 2/3 депутатских мест. Но, несмотря на все препятствия, символических успехов добилась российская либеральная оппозиция – в парламенте города Томск удалось лишить «Единую Россию» большинства – кандидаты от системной оппозиции и самовыдвиженцы получили 19 из 27 мест; в Новосибирске 28 из 50 мест оказались заняты различными кандидатами не от партии власти. Тактика, используемая оппозиционерами под названием «Умное Голосование», суть которого состоит в том, чтобы направлять избирателей голосовать за того или иного кандидата, может принести некоторые результаты на выборах в Государственную Думу РФ 2021 года. За исключением некоторых символических и незначительных на сегодняшний день моментов, данные выборы больше были похожи на спектакль или театральное представление, где каждый заранее знает свою роль и чем всё закончится. Значение этого спектакля состоит в том, чтобы заявить миру о демократичности действующего режима, а «собственное» население убедить в том, что оно может реально влиять на политику в стране. Но, как мы можем наблюдать, население крупных городов России всё меньше и меньше доверяет властям, оно отказывается принимать участие в тех процессах, которые уже известны заранее. Нужно также отметить, что люди, тяготеющие к левым идеям и левой направленности в политике, не нашли для себя того, ради чего можно было бы проявить активность на этих выборах, они «проголосовали ногами». Единственной альтернативой действующей власти сегодня на выборах являются либеральные силы и популисты, которые ничего прогрессивного и полезного для рабочего класса и других угнетенных предложить не могут по определению. К ним у пролетариев доверия нет давно. Мы, участники Социалистической тенденции в России, считаем, что левые коммунистические силы должны бороться на политической арене страны для того, чтобы иметь возможность представлять интересы трудящегося населения и всех угнетенных в законодательных органах государства. Как большевики в 1907 году приняли участие в выборах во II государственную думу с тем, чтобы использовать думскую трибуну для пропаганды своей революционной программы, для обличения самодержавия и контрреволюционной буржуазии, так и современные левые должны отстаивать свое право на использование демократических институтов в своих целях сегодня. Именно поэтому сторонники нашей группы приняли участие в наблюдении за процессом выборов в городе Нижний Новгород. Мы получили бесценный опыт в сфере организации избирательных процессов и в будущем непременно применим его, когда сами выдвинемся в качестве уже кандидатов в депутаты. Для того, чтобы быть избранным в парламенты местного или национального уровня, необходима честность и прозрачность всех инструментов голосования, только добившись проведения по-настоящему демократических независимых от власти выборов, можно рассчитывать на то, чтобы голоса людей были услышаны и они могли избрать для себя того представителя, который может вести за них непримиримую борьбу. Однако, сегодня, кроме фальсификаций и нарушений на самих выборах, у режима есть и другие инструменты лишения шансов на попадание в парламент – например, недопущение независимых кандидатов, представляющих угрозу, на выборы и отказ им в регистрации на них. Как ленинская партия в начале ХХ века добилась возможности участвовать в законодательных процессах государства с помощью бескомпромиссного давления на режим, так и нам сегодня предстоит добиться этой возможности самим, пройдя через многие трудности и преграды, выставляемые теми, кому страшно подумать о присутствии представителей угнетенных классов и групп в законодательных органах.

Между государствами региона нарастает напряженность в связи с поиском природного газа в Восточном Средиземноморье и планами строительства трубопровода для транспортировки этого газа в Европу. Соглашение о трубопроводе, подписанное Израилем, Кипром и Грецией, поддержали Египет, Объединенные Арабские Эмираты и Франция. Проблема суверенитета над морем и договоры о морских границах между Турцией и Ливией, а также между Египтом и Грецией повышают напряженность и создают опасность военного конфликта в этом районе. Империалистические державы, такие как США и ЕС, во главе с Францией и Германией, начали «играть» в дипломатию, пытаясь найти «решение» как конфликтов в регионе в целом, так и войны в Ливии в частности. То, что мы видим в Восточном Средиземноморье, является отражением кризиса гегемонии империализма - все правительства продвигают свои собственные экономические, политические и военные интересы. Трещины между большими державами позволяют меньшим державам попытаться создать себе пространство для маневра. Кризис капитализма создает чрезвычайно опасные ситуации, когда конкурирующие правящие классы могут затащить миллионы рабочих в смертоносное болото войны. Прибыль, которую энергетические компании получат от нефти и газа, не пойдет в карманы рабочих, а политика «грязной» энергетики усугубляет климатический кризис и угрожает будущему нашей планеты. Те же правительства, которые отказываются инвестировать в «чистую» энергию и принимают необходимые меры по борьбе с изменением климата, поставили народы региона на порог войны. Мы противостоим войнам, которые принесут только голод, страдания и разрушения. Мы выступаем против политики, которая использует военную напряженность для поощрения национализма в каждой стране. Также мы против расистских кампаний, направленных на беженцев. Вынужденные мигранты - жертвы войны и бедности, мы говорим, что рады им. Чтобы снять напряжение, нам нужна международная солидарность между рабочими всех стран, а не «дипломатия» крупных империалистических держав. Цепь напряженности – политический конфликт, боевые действия и военные корабли, угрожающие друг другу, должны быть немедленно остановлены. В каждой стране правящий класс пытается заставить рабочих расплачиваться за усугубление экономического кризиса. Опустошение и разрушения, вызванные экологическим кризисом, также сильнее всего сказываются на бедных людях. В то время как кризис пандемии обнажает беззаконие и несправедливость капитализма как системы, капиталисты пытаются заставить рабочих платить за пандемию. Столкнувшись со всеми этими проблемами, никто из нас не заинтересован в военном конфликте. Рабочие и бедняки в каждой стране имеют общие интересы в борьбе с формацией, которая порождает бедность, расизм и войны. Демонстрации на улицах Бейрута показали, что дух «арабской весны» жив и вдохновляет всех нас, а демонстрации солидарности с беженцами в больших городах Европы показывают, что мы не одиноки в этой борьбе. Вместе мы можем победить. - Нет войне! Мы хотим мира! Все народы региона - братья и сестры. - Разжигатели войны проводят кампании расизма и национализма. Нет расизму и национализму! - Все страны должны прекратить разведку природного газа и военные действия в Восточном Средиземноморье! - Уголь, газ и нефть должны оставаться под землей! Мы, организации-члены Интернациональной Социалистической Тенденции в регионе, заявляем, что удвоим наши усилия, чтобы поднять флаг социализма и мира на международном уровне. Революционная социалистическая рабочая партия (Турция) Социалистическая рабочая партия (Греция) Рабочая солидарность (Кипр) Революционные социалисты (Египет) Революционное левое течение (Сирия)

В противовес сталинской теории «социализма в отдельно взятой стране», которая являлась искажением классической теории Карла Маркса о мировой революции, Лев Троцкий разработал теорию Перманентной революции, основные элементы которой могут быть отражены в следующих 6 пунктах: «1. Буржуазия, поздно появившаяся на сцене, фундаментально отличается от своих предков ста или двухсотлетней давности. Она неспособна обеспечить последовательное, демократическое, революционное, разрешение проблем, поставленных феодализмом и империалистическим угнетением. Она не способна к проведению радикального разрушения феодализма, к достижению подлинной национальной независимости и политической демократии. Она утратила свой революционный характер как в развитых, так и в отсталых странах. Это абсолютно консервативная сила. 2. Решающая революционная роль перешла к пролетариату, даже если он, возможно, очень молод и немногочислен. 3. Крестьянство, неспособное к независимому действию, будет следовать за городом и <…> должно следовать руководству промышленного пролетариата. 4. Последовательное разрешение аграрного вопроса, национального вопроса, разрыв социальных и имперских оков, препятствующих быстрому экономическому развитию, неизбежно влечет за собой движение за рамки буржуазной частной собственности. "Демократическая революция непосредственно перерастет в социалистическую, становясь тем самым перманентной революцией" (8). 5. Завершение социалистической революции "в национальных рамках немыслимо ... Таким образом, социалистическая революция становится перманентной в новом, более широком смысле слова; она не получает своего завершения до окончательного торжества нового общества на всей нашей планете" (9). Пытаться достичь "социализма в одной стране" - реакционная, узкая мечта. 6. В результате революция в отсталых странах приведет к потрясениям в развитых странах» Тони Клифф, анализируя данную теорию и ход международной революции, подверг сомнению некоторые из ее пунктов, хотя основные ее моменты подтверждаются и берутся за основу: "Революция 1917 г. в России доказала, что все предположения Троцкого были правильны. Буржуазия была контрреволюционной, промышленный пролетариат был революционным классом par excellence, крестьянство следовало за рабочим классом; антифеодальная, демократическая революция непосредственно переросла в социалистическую; российская революция привела к революционным потрясениям в других странах (в Германии, Австрии, Венгрии и т.д.). Но, в конце концов, к сожалению, изоляция социалистической революции в России привела к ее перерождению и упадку. Другим классическим подтверждением теории Троцкого была китайская революция 1925-1927 гг. К сожалению, подтверждением в гораздо большей степени негативным, чем русская революция. Хотя верность пунктов 1 - 4 была очевидна, предательство сталинистов гарантировало не победу пролетариата в этой революции, а его поражение. В результате крестьяне также потерпели поражение, и не удалась не только социалистическая, но и демократическая революция: не была осуществлены аграрные преобразования, не были достигнуты ни единство страны, ни ее независимость от империализма. Пункты 5-й и 6-й, таким образом, не имели возможности быть проверенными на практике. С тех пор, однако, два события мирового значения - приход к власти Мао в Китае и Кастро на Кубе, кажется, бросили вызов практически всем положениям этой теории. Китайская революция и приход к власти КПК осуществились без весомого влияния рабочего класса, даже в социальном составе партии, которая называла себя коммунистической, к 1930 году полностью отсутствовал рабочий класс, а официальный доклад признавал, что партия "не имеет ни одной здоровой партийной ячейки среди промышленных рабочих" Во время революционных событий и гражданской войны в Китае, Китайская Коммунистическая Партия делала всё возможное, чтобы города, накануне их взятия, не были подвержены рабочему восстанию: «Например, перед падением Тяньцзиня и Пекина, командующий фронтом генерал Линь Бяо выпустил прокламацию, призывающую людей: "Поддерживать порядок и продолжать заниматься своим делом. Должностным лицам или полицейскому персоналу провинциального, городского, сельского или других уровней правительственных учреждений; районному, городскому, сельскому или раo chia персоналу предписывается оставаться на своих постах..." (17). Во время пересечения реки Янцзы, перед тем, как крупные города Центрального и Южного Китая (Шанхай, Ханькоу, Кантон) перешли в их руки, Мао и Чжу Дэ вновь выпустили прокламацию: "Надеемся, что рабочие и служащие всех профессий продолжат свою работу, и что торговля будет вестись Юаней как и прежде ... должностным лицам Центрального, провинциальных и окружных правительств Гоминдана разного уровня или делегатам "Национальной Ассамблеи", членам Законодательной и Контрольной или членам Народного Политбюро Совета полицейскому персоналу и главам организаций рао chia ... следует находиться на своих постах, повиноваться приказам Народной Освободительной Армии и Народного правительства" Что касается кубинской революции, которую возглавлял Фидель Кастро, то в ее осуществлении ни рабочий класс, ни крестьянство не сыграли какой-либо значительной роли, но интеллектуалы из среднего класса заполонили всё поле борьбы: Книга известного социолога Ч. Райта Миллса "Слушай, Янки”, написанная в форме более или менее достоверных монологов, произносимых кубинскими лидерами, прежде всего, рассматривает вопрос, чем не была революция: "... сама революция не была борьбой ... между наемными рабочими и капиталистами... Наша революция - это не революция, подготовленная рабочими профсоюзами или наемными рабочими в городе, рабочими партиями и так далее... наемные рабочие в городе не были хоть как-то революционно сознательны; их профсоюзы были похожи на ваши североамериканские профсоюзы: они стремились к большей оплате и лучшим условиям. Это было все, что действительно двигало их. И некоторые были даже более коррумпированы, чем некоторые из ваших" Крестьян и рабочих было трудно вовлечь в армию Фиделя, о чем свидетельсвует ее численность во время взятия Батисты – 803 человека, и ее социальный состав: «Основные кадры отрядов Кастро составляли интеллектуалы. А крестьяне, которые участвовали в борьбе, не были сельскохозяйственными наемными работниками. Че Гевара свидетельствует о крестьянах, присоединившихся к Кастро в Сьерра-Маэстра: "Солдаты, составлявшие нашу первую партизанскую армию из сельских жителей, вышли из тех слоев общественного класса, который самым рьяным образом проявляет свою любовь к владению землей и который четче всего выражает дух, определяемый как мелкобуржуазный". Движение Кастро было движением среднего класса. 82 человека, находившихся под командованием Кастро, вторгшиеся на Кубу из Мексики в декабре 1956 и те 12, которые выжили, чтобы бороться на Сьерра-Маэстра, все они вышли из этого класса. "Наиболее тяжелые потери по большей части понесло городское движение сопротивления, опорой которого был средний класс и которое стало той политической и психологической кислотой, въевшейся в сражающиеся силы Батисты" Промышленное же развитие лидерами восстания рассматривается не как условие, а как препятстивие для перехода к социализму: "Сложно готовить отряды герильи в тех странах, где население концентрировалось в крупных центрах и имеется развитая мелкая и средняя промышленность, хотя и нет ничего похожего на эффективную индустриализацию. Идеологическое влияние городов сдерживает партизанскую борьбу...даже в странах, где преобладают города, сельская местность может стать центром политической борьбы" Что касается программы революционеров, то вначале она не выходила за рамки либеральных реформ, устраивающих средний класс. В журнале Coronet в феврале 1958 г., Кастро заявлял, что у него отсутствуют планы экспроприации и национализации зарубежных инвестиций: "Я лично пришел к ощущению, что национализация является, в лучшем случае, громоздким инструментом. Она, похоже, не сделает государство сколько-нибудь сильней, даже если она ослабит частное предпринимательство. Более того, любая попытка всеобщей национализации с очевидностью тормозит реализацию принципиального пункта нашей экономической платформы индустриализации наибыстрейшими, насколько возможно, темпами. Для этой цели зарубежные инвестиции здесь всегда будут приветствоваться и охраняться" В мае 1958 г. он уверял своего биографа Дюбуа: "Никогда движение 26 июля не настаивало на социализации и национализации промышленности. Это просто глупый страх перед нашей революцией. Мы с первого дня заявили, что мы боремся за полное проведение в жизнь конституции 1940 года, нормы которой устанавливают гарантии, права и обязанности для всех элементов, имеющих долю в производстве. Сюда включены право на свободное предпринимательство и инвестированный капитал, наряду со многими другими экономическими, гражданскими и политическими правами" Почему Кастро и другие революционеры перешли на более радикульную программу национализации средств производства, объясняется бессилием борющихся общественных классов, рабочих и капиталистов, крестьян и латифундистов, наследственной исторической слабостью среднего класса и всемогуществом новой кастровской элиты, которая не была связана каким-нибудь кругом последовательных, организованных интересов. Два этих примера заставляют усомниться в верности некоторых пунктов теории Троцкого: «В то время как консервативный, трусливый характер запоздавшей в своем развитии буржуазии (первый пункт Троцкого) есть абсолютный закон, революционный характер молодого рабочего класса (пункт второй) не является ни абсолютным, ни неизбежным. Причины нетрудно понять. Идеология правящего класса является превалирующей в обществе, часть которого составляет рабочий класс; существование расплывчатого, аморфного большинства новых рабочих, одной ногой еще стоящих в деревне, во многих случаях создает трудности для автономных пролетарских организаций; их слабость дополняют отсутствие опыта и безграмотность. Это ведет еще к одной слабости: зависимости от нерабочих в руководстве. Профсоюзы в отсталых странах почти всегда возглавляются людьми со стороны - "аутсайдерами"» И далее: «А раз постоянный революционный характер рабочего класса, центральная опора теории Троцкого, ставится под подозрение, то вся структура распадается. Ее третий пункт неосуществим, поскольку крестьянство не может следовать за нереволюционным рабочим классом, остальные же следуют их примеру. Но это не означает, что ничего не происходит. Сцепление национальных и международных обстоятельств делает необходимым разрыв производительными силами оков феодализма и империализма. Крестьянские восстания приобретают более глубокий, более широкий масштаб, чем когда-либо ранее. С ними связано национальное восстание против экономической разрухи, проводимой империализмом, и за более высокий уровень жизни, который он также демонстрирует. Потребности производительных сил плюс мятежность крестьян самих по себе было бы недостаточно, чтобы скинуть ярмо крупного помещичьего землевладения и империализма. Помогли три других фактора: 1. Ослабление мирового империализма как результат возрастания противоречий между сверхдержавами и паралич, поразивший их вмешательство, чему причиной является существование водородной бомбы. 2. Возрастание значения государства в отсталых странах. Это один из фокусов истории, когда перед обществом встает историческая задача, а класс, который традиционно ее разрешает, отсутствует, какая-то другая группа людей, довольно часто государственная власть, заменяет его. Государственная власть при таких условиях играет очень важную роль. Она отражает не только, или даже главным образом, национальную экономическую базу, на которой она воздвигается, но и наднациональный характер мировой экономики сегодня. 3. Возрастание значения интеллигенции как лидера и объединителя нации, и, прежде всего, манипулятора массами. Этот последний пункт требует специальной разработки» Также, разбирая революционные события XIX-XXвеков, можно сделать вывод о том, что чем более массы являются «отсталыми» в экономическом, социальном и культурном планах, тем большую роль в подготовке и совершении восстаний играет интеллигенция. Например: «…Все революционные движения в России состояли по большей части из интеллигентов - интеллигентов-народников, защищавших дело крестьян, и интеллигентов-марксистов, защищавших дело промышленных рабочих - отличало друг от друга то, как они смотрели на отношение между "вождями" и "массами"» Интеллегенция чувствительна и к технической отсталости своей нации: «Участвуя в мире техники XX века, она задыхается от отсталости своей собственной нации. Это чувство усиливается "безработицей интеллектуалов", свойственной этим странам. В условиях всеобщей экономической отсталости единственной надеждой для большинства студентов становится работа в государственном аппарате, но этого едва ли хватает на всех» Она испытывает чувство «долга» по отношению к «темным» массам, считая своей обязанностью вести работу для их просвещения, и в то же время, чувство отдаления от них, чувство своего превосходства над ними: «Интеллигенция озабочена тем, чтобы принадлежать народу, не ассимилируясь и оставаясь в стороне от него. Она нуждается в поисках динамичного движения, которое может объединить нацию, открыть для нее новые широкие перспективы, но в то же время даст интеллигенции власть» В её рядах присутствует вера в эффективность социальной инженерии, делается ставка на реформирование общества сверху, интеллигенция многое бы отдала «чтобы передать реформированный мир благодарной нации, вместо того, чтобы наблюдать освободительную борьбу сознательного и свободно объединившегося народа, которая завершится новым миром.» Она гораздо более озабочена мерами, способными вытащить их нацию из стагнации, чем судьбами демократии. В целом она воплощает стремление к индустриализации, к накоплению капитала, к национальному возрождению. Ее сила находится в прямом соотношении со слабостью и политической ничтожностью других классов. Всё это делает тоталитарный государственный капитализм «лакомым кусочком» для интеллигенции, и действительно, она является главным знаменосцем коммунизма в отстающих и развивающихся странах. Те силы, которые, согласно теории Троцкого, должны вести к социалистической революции, в отсутствие революционного субъекта приводят к противоположному результату – к государственному капитализму. Используя в теории перманентной революции то, что объективно и что зависит от субъективной активности пролетариата, можно, при некоторых обстоятельствах, назвать её «Свернувшая с пути государственно-капиталистическая перманентная революция» Исходя из разработки этой теории, можно сделать следующий вывод: «Потерпев неудачу в проведении перманентной революции, в переходе от демократической к социалистической революции, в комбинировании национальной и социальной борьбы, рабочие будут вынуждены сейчас бороться против своего "собственного" правящего. Промышленные рабочие тем самым станут все более и более готовыми к социалистической революции. При новых национальных режимах они приобретают опыт, развиваются, растут, а, следовательно, в конце концов, сплачиваются и приобретают особый социальный вес» Для революционных социалистов развитых стран изменения в стратегии означают, что, продолжая противостоять любому колониальному и империалистическому угнетению, им следует прекратить споры о национальном характере правящих классов отстающих и развивающихся стран, вместо этого использовать их классовые конфликты и социальную структуру: «Лозунг "класс против класса" все более и более становится реальностью. Центральная тема теории Троцкого остается столь же действенной, как и всегда: пролетариат должен продолжать свою революционную борьбу до тех пор, пока он не восторжествует над миром. Без этой цели он не может достигнуть свободы» В этом тексте использованы цитаты из статьи Тони Клиффа «Поиск путей перманентной революции».

В Беларуси развернулось массовое движение забастовок и протестов, организованных против коррумпированного авторитарного правления Александра Лукашенко. Сотни тысяч людей вышли на улицы. Забастовки происходят на предприятиях обрабатывающей промышленности, в энергетике, металлургии, горнодобывающей промышленности, нефтехимии, средствах массовой информации и в других отраслях. Лукашенко и его союзники ответили репрессиями, развязав государственные силы для нападения на протесты и арестовав лидеров забастовок, что еще больше радикализировало и расширило движение. Мы солидарны с борьбой в Беларуси. Это часть новой волны протестов, охватывающей также Ливан, Боливию, Мали и Таиланд, требующих политических и социальных перемен. Это следует за волной восстаний 2019 года, прерванной пандемией коронавируса, но теперь вновь возникающей, во многих случаях углубленной последствиями пандемии и связанным с ней экономическим коллапсом. Движение в Беларуси сравнивают с так называемыми “цветными революциями” в Украине, Грузии или Киргизии, или с «Евромайданом» в Украине. Однако при этом игнорируется специфический контекст Беларуского восстания. В отличие от России и многих бывших советских республик, после падения сталинизма, в Беларуси не было полномасштабной приватизации и дерегулирования экономики. Падение уровня жизни, наблюдаемое в странах, переживающих насильственный переход от государственного капитализма к капитализму свободного рынка, было более приглушенным. Более того, Беларусь не стала свидетелем создания класса олигархов, как это произошло на Украине или в России. Вместо этого Лукашенко и его близкие союзники смогли сохранить высокую степень централизации власти в переходный период. Первоначально, в обмен на политическую поддержку России, Беларусь получала дешевую российскую нефть, которую перерабатывала и реэкспортировала. Россия также обеспечивала основной рынок сбыта её сельскохозяйственной и промышленной продукции. В последние годы снижение этой экономической поддержки по мере ухудшения отношений с Россией и обвал цен на нефть усилили давление на режим Лукашенко. Экономика стагнировала, и Лукашенко перешел к приватизации и нападкам на уровень жизни трудящихся. Это включает в себя его попытку в 2017 году ввести налог на безработных и заморозить заработную плату в течение нескольких лет на фоне роста цен на потребительские товары. В последние годы Лукашенко заявлял, что белорусские предприятия доступны для приватизации при условии приемлемой цены. Режим также стремился сбалансировать российское влияние, выстраивая связи с Китаем, ЕС и Великобританией. Еще в марте этого года белорусские военные участвовали в совместных учениях с Британской Королевской морской пехотой. Ухудшение экономической ситуации для массы беларусов, вкупе с неправильной политикой по кризису, связанному с пандемией, создают контекст для фальсификации выборов, состоявшихся 9 августа, на которых Лукашенко, якобы, одержал победу с 80 процентами голосов, «отдав» 10 процентов своему сопернику — кандидату от оппозиции Светлане Тихановской. Всё это может объяснить, почему движение принимает форму не только огромных уличных протестов, но и широкомасштабных забастовок, в основном на государственных предприятиях, где рабочие ранее имели доступ только к прорежимным профсоюзам. Тихановская и ее союзники отстали от борьбы, изначально призывая протестующих соблюдать закон и избегать насильственных столкновений. Официальная либерально-националистическая оппозиция мало что предлагает в качестве решения проблем, с которыми сталкиваются простые белорусы. Помимо призыва к новым выборам, её альтернативой правлению Лукашенко является дальнейшая либерализация экономики. Империалистические державы также стремятся использовать формирующееся движение в своих интересах. Имеются ввиду западные державы, такие как США, ЕС и Великобритания, которые в настоящее время поддерживают часть официальной либерально-националистической оппозиции. Урвать своё пытается также и правительство Владимира Путина, который хочет использовать движение для восстановления своего влияния в регионе. Реальной альтернативой этому является рост и развитие независимого движения трудящихся, выдвигающего как социальные, так и политические требования снизу. Сегодня мы видим в Беларуси огромную силу, которая высвобождается, когда рабочие объединяются коллективно. До сих пор забастовочное движение в основном ограничивалось призывами к новым выборам, прекращению репрессий и освобождению политических заключенных. Однако меньшинство в рабочем движении выступило с требованием исключить приватизацию и решить проблемы безработицы и нищеты. Углубление социальных требований движения может помочь вырвать контроль у тех, кто стремится укрепить руку капиталистических сил — как потенциальных беларуских олигархов, так и транснациональных корпораций, которые видят страну созревшей для приватизации. Наследие сталинизма на протяжении десятилетий хоронило революционную социалистическую традицию во всех бывших советских республиках. Особенно это касается Беларуси, где сохранились многие пережитки СССР. Мы надеемся, что в этом движении возродится подлинная социалистическая традиция, основанная на реальном движении трудящихся за свое освобождение. Оно не может быть ограничено внедрением парламентской демократии, но должно бороться за демократический контроль снизу над всеми аспектами общества. Текущее движение создает контекст, в котором это становится реальной возможностью. Интернациональная Социалистическая Тенденция проявляет свою полную поддержку и солидарность с политической и экономической борьбой беларуских масс. Мы выступаем против подавления протестов и забастовок силами Лукашенко, и призываем освободить всех политзаключенных. Мы выступаем и будем выступать против любого вмешательства в политику Беларуси со стороны наших собственных правительств, что может только задушить возможность появления подлинной социалистической альтернативы. Интернациональная Социалистическая Тенденция 25 августа 2020 года